-- Давай, давай… Сюда воду тащи, госпожам сегодня запонадобится.
А ты, Жак, помни, ты вечером горячей ведро обещал. Всё равно двое,
а то и трое суток стоять будем, всяко воды запасут пресной.
-- Ладно, Барб, не шуми, – добродушно ответил вислоусый мужчина
постарше. – Обещал, так принесу. Меня всё равно в город не
отпустят, – с лёгкой досадой в голосе сказал он.
Дама вскочила из-за стола и, мгновение помявшись, обратилась к
Жаку:
-- …Э-э-э… Любезный, а нельзя ли ведро горячей воды мне прямо
сейчас?
Жак хмуро посмотрел на неё, что-то неразборчиво буркнул и вышел,
закрыв дверь. Было совершенно непонятно, ответил он «да» или
«нет».
Барб возилась за ширмой, что-то то ли отмывая, то ли
переставляя. Недовольная шатенка подошла к окну и так и проторчала
там до момента, когда в замке вновь повернулся ключ, и Жак,
поставив на пол ведро, от которого шел легкий парок, вышел,
раздраженно захлопнув дверь.
Женщина весьма оживилась, в её голосе даже прорезались командные
нотки:
-- Барб! Поди сюда!
Толстуха выглянула из-за ширмы, но подходить не торопилась,
вопросительно глядя на неё. Тут я решила вмешаться, так как
организм требовал своё:
-- Барб, я хочу в туалет. Как мне...
Толстуха подскочила, помогла мне слезть с кровати, подхватила
лежащий в изножье толстенный стёганый халат. Явно дорогой, но не
слишком удобный. Облачила меня в него и, придерживая за талию,
повела в тот самый угол за ширмами.
Шатенка всё это время визгливо и недовольно выговаривала:
-- Ты должна мне помочь! Мне, а не этой нищей компаньонке. Мало
того, что я терплю её в своей постели, так я ещё и не могу добиться
уважительного отношения к себе. Я, в конце-то концов, баронесса
Гондер, а не какая-то там…
Потеряв терпение, Барб на минуту остановилась и, едва повернув
голову в сторону мадам, несколько грубо ответила:
-- Вот своими служанками и командуйте, а я к вам не нанималася!
А Матильда из наших, я ее уж сколько лет знаю, и не помочь болящей
и нуждающейся – агроменный грех! Так нас отец Силтус всегда поучал,
– она перекрестилась одной рукой, продолжая меня поддерживать.
Это было весьма кстати – я чувствовала себя очень слабой, и меня
ощутимо покачивало.
Угол за ширмой содержал несколько сундуков, поставленных один на
другой, обитый бархатом стульчак с дыркой, под которым стояло уже
знакомое мне ведро, и угловой медный умывальник, начищенный до
блеска.