Лева, конечно, побухтел приличия ради.
— Слышь, толстый, а ты не хочешь мне место уступить? — пробубнил
он.
— Неа, — отрезал Сеня.
Мы покидали тяжеленные рюкзаки в багажник, уселись в «шестерку»
Ромы, и тот, падкий на впечатления, не стал дожидаться Савелия и
ударил по газам. «Шестерка» выплюнула несколько колец сизого дыма
из выхлопной трубы, и лагерь остался позади.
— Пусть догоняют, — весело бросил Рома, посигналив
напоследок.
Ехали быстро, но правил Рома все же не нарушал. А чтобы не было
скучно, включил музыку.
— Не надо печалиться, — запел из динамиков ВИА «Самоцветы», —
Вся жизнь впереди…
А что, у всех нас жизнь действительно впереди. А у кого-то по
второму кругу. Я улыбнулся, чем тут же привлек внимание Сени.
— Чего это ты лыбишься?
— Да так…
— Знаете, что, пацаны, а я вот вам завидую даже! — Рома
прикрутил звук. — Впереди вас ждут лучшие годы вашей жизни. Будь у
меня машина времени, и я бы не раздумывая вернулся обратно!
Пацаны ностальгии не поняли, а я не стал отбиваться от
коллектива, только покивал.
Как и обещал Рома, мы прокатились с ветерком. Впереди показалось
внушительное здание Ростовского железнодорожного вокзала, главной
транспортной артерии юга страны.
Мы приехали минут на тридцать раньше Савелия, а значит, у нас
было время осмотреться. Рома припарковал автомобиль на практически
пустой парковке, мы зашли внутрь вокзала, где туда-сюда сновала
куча советских граждан. В ноздри ударили такие до боли знакомые
ароматы, как запахи свежих беляшей и масла. У меня даже в животе
бабочки начали порхать, когда я увидел продавца за передвижным
прилавком с пирожками. Пирожки такие всегда были отдельной песней.
Их ели все, как в качестве перекуса, так и в качестве закуса. Я по
прошлой жизни съел столько пирожков, что, если их сложить
тропинкой, то до Москвы из Ростова хватит.
Возле прилавка выстроилась очередь из желающих заполучить
горячий пирожок.
— Так, кто перекусить хочет? — спросил Рома.
Пришлось стоять в очереди. Причем только мы встали в конец, как
за нами сразу выстроились все новые покупатели. Благо продавщица
ловко оборачивала горячие пирожки в бумажные салфетки, и наша
очередь быстро приближалась. За один пирожок с мясом надо было
отдать десять копеек, а вот пирожки с повидлом или рисом стоили
вдвое дешевле. Вся эта информация была написана вручную на
листках.