Словам Серсеи Джейме не верил и о том ребенке, которого она
носила сейчас, совершенно не думал. Сколько лет!.. Сколько лет он
убеждал себя, что ему, Королевскому Гвардейцу, достаточно лишь
любви сестры. И в этом была истина. У него не было ничего из того,
что мог получить любой мужчина, но Джейме принял эту плату. Он
сполна расплатился за то, чтобы любить королеву. А она? Был ли
день, час, миг, когда она смотрела на него так, как сейчас смотрела
Дейнерис Таргариен? Нет.
- В этот мир мы пришли вместе, делили одну на двоих страсть, но
сердце… сердце свое мне Серсея не отдала.
Джон что-то сказал Дени, та удивленно приоткрыла рот, но потом
кивнула и с улыбкой вложила свои ладони в руки Короля. На миг
Джейме показалось, что он наблюдает за чем-то интимным и, в тоже
самое время, величественным, будто видит церемонию бракосочетания.
Не было стен септы, не было статуй богов, не было украшений и не
было гостей… Но снег прекратился, а листочки чардрева вспыхнули
ярче.
Улыбнувшись Джону, Дейнерис протянула его ладонь и приложила к
своему животу, пристально глядя в глаза Королю Севера. Она ничего
не сказала. И он промолчал. Лишь опустился на колени и бережно
обнял девушку, прислонившись к ней лбом.
Заметь Джейме что-то подобное в исполнении других людей,
однорукий воин назвал бы мужчину мягкотелым слюнтяем, но сейчас,
наблюдая за этой парой, Ланнистер лишь с завистью и болью прикусил
губу и отвернулся.
- Больше огня! Больше огня! – выкрикнула Серсея, но ее никто не
услышал.
Прежде она боялась спать одна, вечно брала к себе в постель
своих служанок, приближенных леди. Прежде она делила свое ложе с
Джейме… Даже Роберта она была готова терпеть.
Тогда ее пугали тени, пугали сны. Она боялась оставаться одна.
Но теперь меньше всего Серсее хотелось хоть кого-то приблизить к
себе настолько, чтобы оставить в темноте своей спальни. Теперь
здесь не было места мужчинам. Не было места служанке, которая
смогла бы подбросить дров в жаровню. Остался лишь бессменный Гора
за дверью, охраняющий ее и днем, и ночью.
Прежде… Будто в какой-то иной жизни Серсея ненавидела ночь в
Королевской Гавани. Эти ночи, когда на город опускалась тьма, а
духота, полная зловония, отступала… Отступала совсем не надолго,
всего лишь до рассвета, до того мига, когда жаркие лучи
вызолачивали стены домов и раскаляли красные крыши, а вонь города
устремлялась вверх, с новой силой окружая Красный Замок.