Видела она и Визериса. Он часто навещал ее в видениях, кривил
свой прекрасный рот и издевался над ней. Его кожа все еще дымилась
там, где расплавленное золото коснулось ее. Она обнимала золотистое
яйцо в тот день, когда потеряла все. И золотистого дракона Дейнерис
назвала именем брата, помня и о той боли, что он принес ей, и о той
боли, что ей пришлось пережить. С Визерисом связывала она свое
отчаяние, все свои страхи.
Но чаще всего она видела ведьму, тусклым голосом шептавшую ей с
горькой усмешкой:
- Когда солнце встанет на западе и опустится на востоке. Когда
высохнут моря и ветер унесет горы, как листья. Когда чрево твое
вновь зачнет и ты родишь живое дитя…
И тьма кошмара с издевкой твердила:
- Никогда… Никогда… Никогда…
Никогда...
Сколько раз она вспоминала это пророчество, сколько раз искала в
нем хоть тень лазейки, но ничего не находила. Не может солнце
встать на западе, не могут упасть горы. Значит, и ей не суждено
родить ребенка. Ее прокляли. Ее лишили всего. У нее отобрали дитя,
о котором Дейнерис мечтала, и лишили самой надежды иметь детей. Ее
лишили мужа. Ей остались только драконы, она сама и силы делать
хоть что-то. И Дени жила. Черпала силы в своей боли, в своей
ярости, в своем отчаянии, в тоске и одиночестве. Она стала матерью
людям, но они не могли быть ее детьми. Она стала матерью драконам,
но они оставались лишь драконами. Она жила, играла роли, улыбалась.
Казнила и миловала. И пыталась не думать о том, что будет с ней
самой. Что останется после нее.
«Ничего, ничего, ничего, - шептала ей тьма из ночи в ночь. -
Твои предки жили и умирали. Твоя семья правила огромной страной и
пала. И что осталось от великого дома? Ничего! А ты последняя и
таковой останешься. Пеплом! Пеплом осыплешься, когда угаснет пламя
в твоей крови!»
В Вестеросе Дени рано или поздно собиралась остановить свой
выбор на одном из лордов, чтобы через брак закрепиться в
Королевствах и усилить свои позиции. Но она оставляла этот ход на
самый крайний случай, ведь совсем не хотела даже толику власти
выпускать из своих рук.
Но с Джоном все с самого начала пошло не так. С ним невозможно
было играть в придворные игры, а его откровенность вынуждала так же
говорить откровенно. А открываясь перед ним, давая увидеть себя без
маски Королевы, Дейнерис раз за разом ловила себя на том, что им не
нужны слова, чтобы вести беседу. Она читала его взгляд и видела,
что он тоже все понимает. Понимает и дает ей шанс отступить,
передумать. И она тоже давала ему шанс, честно сказав, что у нее не
может быть детей. Любой лорд возьмет в жены Королеву, имеющую армию
и драконов, но какому мужчине нужна она, бесплодная, в качестве
жены? Она тоже дала ему шанс остановиться. Ведь то, что происходило
между ними, не имело ни малейшего отношения ни к Семи Королевствам,
ни к людям, что их населяют. В безмолвных диалогах были лишь два
человека, не способных солгать друг другу.