Однорукий воин глянул на наемника, ответил на деловитую усмешку
кивком и поднялся. Из дома троица вышла таясь так, будто в
опустевшей деревушке их хоть кто-то мог увидеть и услышать. Варис
велел не зажигать огня, а когда они прошли по устью Черноводной и
оказались у какой-то пещеры, добавил, что им стоит плотнее
завернуться в плащи, чтобы не производить шума лязгом доспех.
Джейме поморщился, а вот Бронн многозначительно вздернул брови,
указывая на изрядно потрепанный красно-золотой нагрудник с львом
Ланнистеров. Сам наемник даже на столь важное дело отправился в
кольчуге и нескольких слоях вареной кожи.
В пещере Варис вытащил из-за валунов масляную лампу, но огонь
позволил зажечь не сразу, а лишь когда все трое свернули за угол и
оказались в полнейшем мраке.
- Я помню, как исследовал подземелья под Красным Замком и
городом, - произнес Джейме, пока Бронн высекал искру. Тусклый
желтый свет выхватил длинное темное одеяние Вариса, напомнившее
воину одежды мейстеров, воробьев и нищих Блошиного Конца. Капюшон
скрывал лысину евнуха, отбрасывал густую тень на верхнюю часть
лица. На миг Джейме почудилось, что кожа Вариса даже в этом
желтоватом свете бледнее обычного. Он подступил ближе и ощутил
аромат пудры, но сквозь нее пробивалось что-то еще, сладковатое и
мерзкое, как запах могильных цветов.
- Многие коридоры перекрыты, а кое-где завалены камнями, -
предупредил Варис, поднимая лампу повыше. – Нам придется идти
достаточно долго, чтобы попасть в Красный Замок.
- Но это возможно? – уточнил Джейме.
- Да, я уже побывал там, - прошептал евнух. На его лице
мелькнуло такое скорбное выражение, что Джейме захотелось его
расспросить, но Паук сделал знак молчать и повел их вперед.
На третьем или четвертом коридоре Джейме понял, что никогда не
найдет дорогу обратно, если евнуху вздумается бросить их в пещерах.
Света едва хватало для того, чтобы не спотыкаться о камни под
ногами. Звуки расходились во все стороны, запутывая и запугивая. С
неровного потолка то капало, то лилось потоком, вынуждая жаться к
стенам и ступать осторожно.
Чем дальше, тем больше Джейме злился на себя, вновь ощущая свое
увечье. Во мраке лабиринта коридоров недавние сражения казались
сном. Страшным сном. Но сном, где Джейме был на своем месте, вновь
ощущал себя тем, кем всегда хотел быть. Здесь же…