За дверью послышались громкие голоса дотракийцев, охранявших
покой Королевы. Удивившись, Дени выглянула из покоев и обнаружила,
что ее люди пытаются преградить дорогу огромному белому
лютоволку.
- Ой, - выдохнула позади Миссандея, рассматривая зверя так
близко.
- Все нормально, - предупредила Дени кровников и приблизилась к
зверю, полностью уверенная, что Призрак ее не тронет.
Лютоволк долго смотрел ей в глаза, а потом потянулся и обнюхал
протянутую к нему ладонь.
- Про лютоволков говорили тоже самое, что и про драконов, -
прошептала Миссандея. – Говорили, что эти звери исчезли много сотен
лет назад.
Дени улыбнулась и осторожно погладила густую белую шерсть на шее
волка, отмечая, что тот следит за ней с почти человеческим
интересом. Внезапно зверь развернулся и отправился прочь, но у
лестницы остановился и повернул голову, будто приглашая девушку
следовать за собой.
- Миссандея, принеси мой плащ, - велела Дейнерис.
- Ваше величество, - пробормотала советница, но принесла
требуемое.
- Все будет хорошо, - убежденно сказала ей Дени и не велела
дотракийцам следовать за собой. – Рядом с таким зверем мне не
грозит опасность.
Во дворе Дейнерис нагнала волка и хотела было пойти рядом, но
лютоволк увернулся из-под ее руки и потрусил вперед.
Через некоторое время Дени сообразила, что волк ведет ее в
богорощу, и на несколько секунд замерла, раздумывая над тем, стоит
ли ей входить под кроны старых дубов, елей, страж-деревьев и
приближаться к чардреву.
Она видела его крону издали, но с момента прибытия в Винтерфелл
не задумывалась над тем, чтобы взглянуть на дерево ближе.
Секунду посомневавшись, Дени вошла в огороженную каменными
стенами богорощу. Она шла медленно, разглядывая кряжистые старые
деревья, нетронутый снег и кое-где выступающие из-под снега
камни.
Снегопад окончательно стих, успев замести любые следы, так что в
ускользающем свете дня Дени могла отчетливо различить отпечатки
крупных волчьих лап. Следуя за волком, девушка наконец увидела его
– чардрево.
Массивное, разлапистое, оно возвышалось над всеми деревьями, а
его ветви раздвигали себе место среди других крон. Белоснежный
ствол сиял под корочкой снега, а красные, как кровь, листья едва
шевелились от легкого ветерка, наполняя воздух тихим шепотом.
Как и все Таргариены до нее, Дени получила имя в свете Семерых,
но, как и ее предки, не особо цеплялась за религию, спокойно
вознося свои просьбы и одному из ликов Семи, и лошадиному богу
дотракийцев. Но о Старых Богах она знала совсем немного.