Подойдя ближе, Дени с опаской взглянула на вырезанный на стволе
лик, из закрытых глазниц которого спускались капельки застывшего
красного сока. Спустя секунду ей почудилось, что она видит и второе
лицо, но со вздохом сообразила, что смотрит на Джона.
Мужчина прислонился к широким ветвям, снег припорошил его одежду
сделав черный плащ и темный мех не такими приметными, прикрыл
снежинками волосы и осел на ресницах.
Шагнув ближе, Дени осторожно протянула руку и кончиками пальцев
тронула щеку Джона. Он открыл глаза и невидяще взглянул на нее, но
потом пришел в себя и чуть улыбнулся. Но улыбка вышла вымученной и
ненастоящей.
«Он встревожен не меньше меня», - сообразила Дени.
Джон встряхнулся, избавляясь от налипшего снега, но так и
остался стоять под деревом.
- Я никогда не видела чардрев, - призналась Дейнерис. – Живых
чардеревьев.
- Здесь их осталось немного, - ответил Джон. – На Севере у
каждого замка есть своя богороща с сердцедеревом, но на юге все
деревья давно вырубили в угоду Семерым.
«Как странно, - положив ладонь на ствол, подумала девушка. –
Дерево не такое холодное. Почти теплое…»
Она подняла голову, всматриваясь в красные листья. Те ответили
ей тихим шелестом.
- Почему в вере в Старых Богов нет служителей? – спросила Дени.
– У веры в Семерых есть септоны, септы, а молитвы произносят в
каменных и деревянных септах.
- Потому что Старым Богам это не нужно, - ответил Джон. – Пред
ликом чардрева нельзя солгать.
Он произнес это тихо-тихо, но по коже Дени пробежали мурашки. На
миг она ощутила всю силу этого места, почувствовав себя почти так
же, как тогда, в пещерах на Драконьем Камне. Не описать словами, но
сила, прикоснувшаяся к ней, не вызывала сомнений.
Внезапно Джон притянул ее к себе и обнял. Дейнерис замерла,
осознавая то, что он сделал. Но после отбросила все раздумья и
обняла его в ответ.
Они стояли близко-близко. И на миг всем своим сердцем Дени
ощутила ту щемящую нежность и любовь, которую испытывал к ней Джон.
Он обнимал ее крепко, но бережно, ни единым жестом не делая из
этих, почти братских объятий объятия возлюбленного, и в этом Дени
ощущала так много всего, что не могла не улыбнуться. Ее сердце
замирало от такой же нежности и потребности в нем, что девушка не
нашла бы слов, способных описать ее чувства.
Безумная страсть согревает, но этот огонь недолог. Любовь же
горит ровно и постоянно, даря тепло каждой косточке тела и давая
ощущение покоя.