«Будь рядом Джейме…» - подумала Королева и тут же отмахнулась от
этой мысли. Брат ее предал. Бросил. Оставил одну, хотя обещал, что
они всегда будут вместе.
- Где ваши остальные корабли? – потребовала ответа Королева.
- Я отправил их на Пайк, - отозвался Эурон так спокойно, что
Серсея плотнее сжала челюсти, ощущая, как внутри плещется
злость.
Он смел ее обманывать!
«Но я не должна изобличать его вранье, иначе он может начать
действовать, - подумала Королева. – Эурон Грейджой наглый, но не
глупый. Даже потеряв полсотни кораблей, его флотилия еще
насчитывает несколько сотен. А на кораблях его войско. Отъявленные
головорезы. Пираты».
Пташки Квиберна сообщили, что железнорожденные обсуждали
исчезновение Яры Грейджой. Кто-то из моряков даже обмолвился, будто
бы племянницу Эурона унес Утонувший бог, наслав на море у берегов
Браавоса сильный шторм. И пропавшие корабли исчезли в ту же
ночь.
Но самые невероятные сказки рассказывали о том, что случилось на
самой «Молчаливой». Всей своей команде Эурон вырезал языки, и
потому никто из них не мог рассказать остальным, кто же напал на
них среди ночи и перебил не меньше дюжины самых отъявленных
головорезов четырнадцати морей и ранил самого капитана.
Как бы то ни было, а Яра Грейджой и часть кораблей, на которых
плавали прежде верные ей люди, пропали и затерялись где-то в Узком
море, будто самим богом железнорожденных укрытые от ярости
Эурона.
«Но и без этих кораблей Эурон может попробовать угрожать мне, -
с раздражением поняла Серсея. – На его стороне флот, которого у
Королевской Гавани нет. А моей армии, стоящей в городе, не
достаточно, чтобы отбросить железнорожденных, вздумай они напасть.
На моей стороне лишь дикий огонь…»
Последняя мысль успокоила Серсею и она довольно улыбнулась.
- Как бы то ни было, но мы заключили сделку, - сказала
Королева.
- Да, - расплылся в ухмылке Эурон, ловко скрывая истинные
мысли.
- Я все обдумала и решила, что брак следует заключить как можно
скорее.
***
Яра начала пить, как только пришла в сознание. Она открыла
глаза, поморщилась от боли, когда садилась, нашарила на столе
кружку и кувшин, полный эля, плеснула себе и жадно выпила. Эль был
крепкий и такой густой, что его в пору было жевать, но Яра не
обратила внимания. Лишь после второй кружки, когда немного улеглись
спазмы в желудке, женщина заметила и привкус макового молока на
губах, и зудящую боль на шее и под тщательно наложенными на
запястья повязками. Тут Яра и вспомнила все, что с ней случилось,
хотя всего несколько минут назад она пребывала в уверенности, что
просто отсыпалась после славного боя и последовавшей за ним
попойки.