– Где твоя кепка шофёра? – мерзко хихикнул он.
– Быть может, затерялась в твоей заднице? Достанем?
Лебедев покачал головой, предполагая подобный ответ.
– Я хотел поблагодарить тебя за помощь, брат. В последние дни я пропадаю на тусовках… Сам понимаешь, омут слишком вязкий. Так просто от них не откажешься. И главное, что моя девушка довольна. Благодаря тебе. Спасибо.
Он протянул мне руку, до предплечья покрытую следами от жадных поцелуев. Я знал это, потому что сам нередко прибывал в шкуре «далматинца». Крохотные печати были неизменной частью нашей порочной четвёрки.
Проанализировав ситуацию, я воткнулся кулаком в слащавую челюсть. Авдей повалился на траву, что выглядело весьма гармонично. Он даже не попытался возразить, ибо понимал свою ошибку. Большей ошибкой было бы не понять.
– Всегда пожалуйста, друг, – улыбнулся я. – Всегда пожалуйста.
***
Сегодня я обещал Наде стать свидетелем потрясающего события: побывать в приюте и проследить за рождением телёнка. Зрелище сомнительное, но на что не пойдёшь ради любви? Моё второе «я» яростно сопротивлялось, призывало опомниться, но первое оглушало его апперкотом и послушно следовало странным указанием.
Перед тем как забрать девушку, я решил навестить маму, встречи с которой стали редки. Мне не хватало её тепла, не хватало шуток и сырников.
Зайдя во двор, я резко умерил шаг. Меня смутила гостья. Ею была Снежана. Она так мило беседовала с моей матерью, что невольно провоцировала ревность.
Тогда мне казалось, что она ищет любые пути, чтобы подобраться ко мне.
Снежана вздрогнула, увидев меня и крепче сжала чашку с кипятком. Я ждал момент, когда она вздрогнет от боли, но ледышка не желала таять.
Не снаружи, только внутри.
– Присоединишься к нам, дорогой? – пропела мать. – Я принесу новый набор.
В бирюзовых глазах сверкнула надежда, а я поспешил её растоптать. Мне хотелось поговорить с матерью, но девушка упала снегом на голову. Как и всегда.
Она снова рушила мои планы.
– Прости, мам, но мне нужно идти. Меня ждёт Надя…
Походкой подлого мерзавца я покинул сад, сохраняя на себе опечаленный взгляд. Я не мстил, я проводил терапию. И законы Фемиды здесь бездейственны.
***
Незаметно подкрался день выпускного бала. Для кого-то он предвещал чудеса, но для меня он означал конец волшебства. Надя вернётся к Авдею, Назар и Давид утонут в привычной, наполненной похотью жизнью, а я останусь доедать подгоревшие сырники. Зубы скрипели от мысли, что всё вернётся на круги своя.