— Переспать мне с ним предлагал, если у меня нет денег, чтобы Пашу выкупить, — ответила Тая. — Угрожал посадить и меня, оставить ребёнка сиротой, если я не приеду к нему сегодня вечером. Вот я и спрашиваю — идея твоя или нет?
— Он прикасался к тебе?
Не дай бог она скажет, что он к ней приставал.
Уничтожу.
— Нет, но был очень настойчив на словах.
Я задумался. Теперь так просто не поедешь к нему. Хочется показать гадёнышу, где его место.
— Я в душ, — сказал я ей и отправился в душ.
На скорую руку ополоснулся, вытерся полотенцем и как есть пошёл обратно в кровать. Теперь надо поспать, завтра рабочий день. Точнее, уже сегодня — часы показывали два ночи.
Тая опустила глаза, пока я шёл к кровати без одежды.
— Ты стесняешься смотреть? — спросил я.
Она не ответила, лишь нервно брови вздёрнула и продолжила обнимать свои колени.
— Ты в душ пойдёшь?
— Да, — подняла она голову. — Только у тебя есть во что переодеться на ночь?
— Я дам тебе свою футболку. Пойдёт?
— Да.
— Хорошо. Иди в душ. Я пока найду футболку.
— А можешь мне её в ванную принести?
— Тут наденешь.
Она кинула на меня острый взгляд.
Да, всё правильно поняла — я хочу на тебя посмотреть ещё. Даже если это себе же боком выходит — реакция тела не заставит себя ждать. Но всё равно хочу.
— Иди.
Пока Тая плескалась в моей душевой кабине, я достал из комода одну из чистых белых футболок и положил её на подушки, которые перед этим взбил. Пусть пройдёт по комнате дальше, пока я наслаждаюсь видом. И ещё надо отобрать у неё полотенце, выйдет в нём, сто процентов.
Улёгся в постель. На её подушку. Потянул носом.
Чёрт, пахнет ей! Я узнаю её сладковатый нежный запах везде.
Тая осторожно вышла из ванной комнаты, словно опасаясь кого-то, и, завернутая в полотенце, стала искать глазами футболку.
— Вот она, — указал я на предмет своего гардероба рукой.
Тая пошла к ней, но как только поравнялась со мной, я ухватился за край полотенца и дёрнул вниз.
Глаза красавицы округлились, и она прикрылась руками.
— Лёш… Ты что делаешь?
— Полотенце тебе не шло.
Она цокнула языком.
— Голой лучше, да? — съязвила она, прикрывая руками самые лакомые для меня части тела. Хотя нет — для меня она сладкая вся, от корней волос на голове до кончиков пальцев на маленьких ногах.
Я хмыкнул. Обожаю её подколки. Но прощаю их только ей.