- Прости, пап, не хотела пугать… -
пробормотала я ему в плечо, пока Ника, словно не замечая царящего
вокруг бардака, уперев руки в бока, рассматривала участкового. Тому
было заметно некомфортно под ее взглядом.
- Ника уберет, - продолжая сжимать
меня в объятиях, он повернул голову в сестрице. Та скривилась, но
на нее уже не обращали внимания – подталкивая меня в спину, отец
прошел в зал и раздраженно раздернул шторы, впуская солнце в
комнату. В солнечных лучах дым от курильницы на столе стал еще
заметнее. Распахнув форточку, я потушила угли, брезгливо собрала
разбросанные на столе карты и отодвинула небольшой столик с
ведьмовскими атрибутами за диван. Вскоре ничего не напоминало о
том, что две минуты назад в комнате проводили ведьмовской
ритуал.
- Навоняет всякой дрянью… - ворчливо
вздохнул отец, развеивая руками остатки дыма. Я сидела в кресле
напротив, рассматривая его после долгого года разлуки. За это время
он еще больше постарел – в волосах добавилось седины, высокий
открытый лоб с залысинами избороздили морщины. Но глаза стали
другими – более спокойными, что ли? Пока мы жили вместе, я всегда
видела в них смятение, настороженность. Теперь карий взгляд смотрел
на меня с легкой ностальгией, словно на гостя.
- Как ты? – подавив неприятное
осознание этого факта, я заставила себя забыть обиду. Все это мы
уже проходили – я оборотень, по-другому никогда не будет и не может
быть, и вина тут скорее моя, чем его. – Все еще
работаешь?
Отцу было уже за шестьдесят, но он
по-прежнему работал на заводе.
- Если бы, - Ника бесшумно вошла в
зал, оглядела перестановку и, недовольно пожав плечами, уселась
возле отца. Участковый занял стратегическую позицию позади меня.
Очевидно, он не знал как относиться к моему семейству. И я его
понимала – после того, что он видел на воротах, после явления Ники,
окружающая мирная обстановка воспринималась с настороженностью:
колыхались тюлевые занавески на окне, обычная черно-белая кошка
драла когтями ковер (знает, зараза, кто я такая и все равно
пакостит!), тикали настенные часы на старых выцветших обоях, лежали
на другом кресте вышитые пасторальными пейзажами диванные подушки.
- Их летом сократили, он теперь
дворником подрабатывает в ближайших многоэтажках… - продолжила
между тем сестрица.