- Ладно, бог с ним, с Гарнье. – я
проводил поливалку взглядом, немного жалея, что не решился
освежиться – как вон те двое мальчишек и девчонка в «юниоровской»
форме, что звонко смеясь, наслаждаются этим передвижным душем. –
Расскажи лучше, что такое вы удумали сделать с «батутом» Зари,
из-за чего рейс к Сатурну пришлось отложить на целых две
недели?
- Значит, Бортников тебя всё же
отпустил? А я-то думал, что он условие тебе поставит – либо больше
ни единого пропуска, либо в академку, а то и вон из института!
- Я и сама удивилась. – вздохнула
Юлька. – Спасибо Валере, он сам с ним связался и уговорил. Заявил –
«без Травкиной никуда, расчётный алгоритм для резонансных частот
тахионного зеркала она разрабатывала, вот пусть теперь и воплощает
на практике…» Рта профессору не дал раскрыть, а уж как тот старался
вставить хотя бы словечко…
Я представил, как всклокоченный,
похожий на студента Леднёв препирается с вальяжным, словно академик
из довоенных советских фильмов, Бортниковым, и мне стало весело.
Точно, готовый сюжет для комедийной сцены!
- Вообще-то он в чём-то прав. –
продолжала меж тем моя подруга. Алгоритм действительно
разрабатывала я, и применять его нам придётся, и не раз. Если
Валера собирается использовать «батут» для локации «звёздных
обручей», то без сложных перенастроек не обойтись. Он ведь потому и
добился, чтобы ему передали именно «Зарю» - на орбитах Земли и Луны
ему экспериментировать не позволили, слишком много тут перемещается
людей и грузов, слишком велик риск. А в системе Сатурна рабочих
«батутов» целых два, «на «Лагранже» и на «Гюйгенсе», да и сообщение
не такое интенсивное – вот пусть и экспериментирует, сколько
влезет. Опять же, «обруч» на Энцеладе рядом, удобно…
Я слушал и крутил баранку – на
обратном пути Юлька позволила мне вести машину самому. Ну конечно,
час пик, машин на Ярославке довольно много, не погоняешь – вот и
свалила скучные обязанности на супруга… будущего. И все они такие,
даже самые идеальные…
О планах Леднёва превратить «батут»
«Зари» в нечто вроде «тахионного локатора» я узнал тогда же, на
скамейке перед зданием Центра подготовки в Королёве. Это тоже были
следствия открытий Гарнье, как объяснил Валера: установив связь
между резонансными колебаниями в разных «обручах», пусть и не
соединённых «червоточинами», он дал исследователям в руки мощное
орудие. Теперь, возбудив в действующем «батуте» определённые
частотные вибрации, можно было получить отклик от инопланетного
«обруча», даже если тот и не активирован, а просто висит в
Пространстве, изображая дырку от бублика. Наши и «их» тахионные
зеркала действуют несколько по разному, объяснял Леднёв, и
установить устойчивую «червоточину» скажем, между лунным «обручем»
и «батутом» того же «Гагарина» мы пока не можем. А вот использовать
первый для того, чтобы получить устойчивый вектор на второй – это
пожалуйста, это сколько угодно. Потому он и настоял, чтобы «Заря»
непременно отправилась к Энцеладу – собирается искать затерянные в
Солнечной Системе «обручи» методом простейшей триангуляции. Одна
засечка будет производиться с «Лагранжа», вторая – с «Гюйгенса»,
третья же - непосредственно с «Зари», при посредстве её «батута».
Искомый объект, говорил Валера, может оказаться очень далеко от
Сатурна, скажем, в системе Юпитера или других планет-гигантов, и
чтобы получить векторы на него, «планетолёту придётся отойти
достаточно далеко, возможно на несколько астрономических единиц -
благо тахионные торпеды вполне это позволяют. А тут ещё находка на
Энцеладе, сделанная несколько дней назад – по требованию Леднёва
начальник станции прекратил все работы в колодце, и теперь Валера
всерьёз рассчитывал найти там подсказки для будущих своих поисков,
для чего намерен взять на борт «Зари» группу из трёх
ксенолингвистов - новая научная специальность возникшая в процессе
расшифровки символов на «обручах». Что ж, хорошо бы он оказался
прав, мотаться туда-сюда по Солнечной системе, подобно фашистским
«функенвагенам», машинам-радиопеленгаторам из фильмов о светских
разведчиках, мне не слишком-то улыбалось.