Дела на «Стреле» между тем, шли трудно — команда супервиро
слишком многим перешла дорогу. Капитана Кая пытались убить десяток
раз — в кабаках и доках фронтира, из-за угла, на станциях, да и
просто в бою. Всех киллеров ожидала одна и та же печальная участь —
оторванные напоследок руки и сломанная шея.
Еще через год он понял, насколько устал.
-- Прости, Роза, я должен лететь на Землю.
-- Один?
-- Да, один, извини.
-- Хочешь поступить в летную академию? Слушай, туда поступают в
восемнадцать. Тебе двадцать шесть.
Кай потрепал ее отросшие пышные волосы.
-- Академия не нужна. Я подделаю диплом и приказ о назначении,
вот увидишь, все сложится просто чудесно, -- с усмешкой сказал
он.
-- А как же мы с тобой?
-- Расстанемся ненадолго, милая. Потом все будет по-прежнему. Я
за тобой вернусь, обещаю. Наш настоящий дом будет на Земле.
-- А что я скажу остальным -- Фунаи, Шандору, Таре?
-- Копии друзей всегда со мной, -- Кай коснулся кулона. — Если
что-нибудь случится, не беспокойся, я верну всех.
… Он покинул «Стрелу» через пять дней, передав командование Розе
и пообещав сеанс связи через сутки. На челнок с варп-двигателем
погрузили только еду, воду, оружие, минимум оборудования и
контейнер с запасом минус-материи.
Еще через двадцать земных часов весь сектор накрыли ионные
шторма, и связь со «Стрелой» прервалась.
… Пробиться сквозь помехи удалось не скоро, и Кай поразился,
насколько за это время переменилась Роза. Девушка выглядела
изможденной, и больной. Глаза провалились, на коже выступили
пятна.
-- У нас на борту эпидемия, Кай.
-- Кто болен?
-- Все.
-- Мы же полностью имунны.
-- Это искусственная нано-зараза, я пришлю тебе формулу.
-- Откуда она?!
-- Подсунули в ящиках с провиантом. Фильтруется даже через
полную биозащиту. Антидот создать, конечно, пытаемся, но, мне
кажется, не успеем.
-- Роза, держись, я возвращаюсь.
-- Не надо, не возвращайся, милый. Даже думать об этом не смей.
У тебя наши копии. Дождись часа и, спокойно, в безопасности,
воскреси всех. Не грусти, мне снова будет двадцать два, когда я
тебя обниму.
Она улыбнулась, и эта нежная улыбка на изуродованном болезнью
лице разрывала Каю душу.
Он, конечно, сделал по-своему и повернул обратно, но все равно
не успел. Корабль без биосигналов одиноко дрейфовал во тьме. Эсперо
не посмел подняться на борт, он не собирался умирать и не хотел
видеть мертвых друзей. Пришлось ударить торпедой в силовое ядро, и
«Стрела» превратилась в один большой погребальный костер.