— Потом, ладно? Я не могу сейчас говорить. Пока.
Нажав отбой, я убрала телефон и снова поплелась по тротуару вдоль шоссе. «Лучше бы ты с Иришей дружила, вот кто настоящая подруга, всегда выручит и на помощь придёт!» — всплыл в голове голос матери. Как-то раз я привезла Иру в гости — и они с моей мамой все выходные консервировали огурцы и варили варенье. А потом я вышла замуж, и общение прекратилось.
— Чтоб я эту сумасшедшую в нашем доме больше не видел, — сказал Антон, и я послушалась.
Ирина, разумеется, никакой сумасшедшей не была. Она увлекалась чтением фэнтези и ролевыми играми. Вместе с мужем они ездили на встречи таких же увлечённых сказками людей, переодевались в эльфов, оборотней и волшебников и сражались игрушечным оружием.
Когда мой муж увидел в соцсети фотографии с этих мероприятий, он сразу же вынес Ире и её мужу Мише приговор. Зашёл в мой аккаунт и заблокировал их. Было обидно, но я проглотила — в конце концов, семья была мне дороже. Если что, у меня ведь остался её номер телефона, утешала себя я.
— Людям по двадцать пять лет, а они сказки читают! Играют, как дети. Это ж натуральная деградация.
— Это просто хобби, Антош. Кто-то цветы выращивает, кто-то вяжет…
— Цветы — это лишние пылесборники в квартире, — сказал муж, не отрываясь от ноутбука.
— А кошка — тоже пылесборник?
— Кать, ну не начинай опять, ладно? Кошки воняют кошатиной, собаки — собачатиной. Давай как-нибудь обойдёмся без всего этого! Родишь ребёнка, и будет тебе чем заняться дома.
— Скорей бы, — вздохнула я.
Каждый раз, случись у меня задержка месячных на один день, я на крыльях летела в аптеку и покупала целую пачку тестов на беременность. Но все они как один были отрицательными. «Ты бы к врачу, что ли, сходила, Катюш, — качала головой мама. — Часики-то тикают!» Обследование не показало у меня никаких патологий. Антон идти к врачам отказался, он был уверен, что здоров.
Что бы я делала сейчас с младенцем на руках? Понятия не имею! С другой стороны, я была бы тогда не одна во всём мире. Только сейчас, бесцельно блуждая по городу, я начинала понимать, что у меня совсем не было собственной жизни.
Вся моя жизнь состояла из Антона, Ленки и мамы. Голоса в моей голове были их голосами. Да, были ещё коллеги, дальние родственники, сокурсники, но все они не оказывали на меня такого заметного влияния. Растворившись в любимом человеке, я отказалась от своих планов и мечтаний — но разве могло быть иначе? Разве возможен союз без компромиссов? Любовь без жертв?