Olle -
несокрушимость. Azok - сохранение формы. Des - острота».
Я кивнул, зная, что это не всё обозначение названных рун. Их
определение могло касаться многих вещей, заключённых по смыслу в
одной руне. Та же руна Жизни «Miar», могла считаться и руной
Рождения.
Моя ошибка могла стоить шанса, который мне предоставили. Гномы
слишком... щепетильны в своих рунах, и за ошибки в них вполне могли
броситься в драку. Но нет, Бессмертный просто поправил меня,
позволяя дальше учиться. Я заметил, что его слова и мой шепот не
укрылись от Трайна, который трудился над сердцем портала, на что он
довольно кивнул.
Время за работой летело быстро, но я не замечал этого. Помню,
как видел Терентия, приходившего сюда и явно разыскивающего меня,
но слуга не мешал. Ему хватило того понимания, что я здесь и где
меня можно найти. А дела... Дела подождут, как и весь мир.
Уставший, довольный, с наливающимися свинцом мышцами и улыбкой
до ушей, я закончил неизвестно какую по счёту заготовку. Я
настолько был поглощён, что мой взгляд замер, прикованный к
наковальне. Есть только я, раскалённый металл, и молот. Больше
ничего не существует.
Новую заготовку не принесли, что немного меня удивило, даже
обидело, а когда я поднял взгляд, то увидел перед собой Трайна. Без
слов он протянул мне руку.
Аура Мастерства говорила за нас, а спустя миг в моей ладони на
смену кузнечному молоту возник Дагахар. Ударный наконечник молота
пробил каменный пол кузни, оставив небольшой кратер и вереницу
трещин.
Витающая атмосфера жара для этого дракона - дом родной. И когда
он воплотился, от от него потянуло эмоцией удовлетворения. Вот
только та сразу исчезла, стоило Дагахару оказаться в руках
Трайна.
Он рассматривал его долго, почти десять минут, проводя стальными
пальцами по поверхности молота. Взгляд красных нечеловеческих глаз
не источал никаких эмоций, но я видел, что гномий воитель доволен
работой человека. Дагахар был не мусором, который человеческие
кузнецы считают вершиной мастерства, а настоящим и грозным оружием.
Его дальнейшие слова это подтвердили, но немного удивили меня:
«Хорошая работа, но мастер, что выковал этот молот, не
завершил его!» — громыхнул Трайн.
— Поясни, — нахмурился я.
«Душа дракона, запертая в молоте, сильна! Она источает пламя
сродни огню Отца Кузни, но этот сосуд его не выдерживает!
Трещины,