— указал он на названное, где пробегали тонкие кривые
линии, будто внутри молота текла магма. — Сосуд слишком слаб! Я
могу сделать лучше! Перековать! Усилить!»
Интересная новость. Но почему он раньше об этом не сказал, ведь
уже видел Дагахар в моих руках? Этот вопрос я и озвучил.
«Благородный Венатор должен был понять сам! — ответил
воитель. — Наш совместный труд - знание, позволившее увидеть
это!»
И он был прав. Рунический молот, которым я ковал, был в разы
монолитнее и прочнее Дагахара. А ещё тяжелее, но это вторичный
нюанс. Главное то, что я был уверен - этот молот выдержит любой мой
удар. Но был ли я так уверен в том же, если говорить о Дагахаре? Я
думал, что сражался с ним в полную силу, но сейчас, оглядываясь
назад, понимаю - я сдерживался. Неосознанно, но это так.
— Тогда - действуй, — серьезно произнёс я.
Бессмертный кивнул, и мы вместе подошли к горну. Молот оказался
в огне, стремительно начав его поглощать и краснеть. Пламя
вырвалось из Дагахара, раздался неистовый драконий рёв на границе
сознания. Я уже думал, что он сейчас взорвётся, но нет. Рунические
цепочки горна вспыхнули, а затем на пламя будто начало что-то
давить. Сила, в разы превосходящая мощь души столь сильного
дракона. Моё лицо и тело обдало нестерпимым жаром, словно я
оказался посреди жерла вулкана. Пришлось создать поверх кожи Барьер
Льда, иначе я мог отрубиться. Я! Отрубиться! Охренеть...
Чем дольше я смотрел на пламя горна, тем сильнее понимал, что
это ж не спроста! И дело отнюдь не в рунических цепочках. Они были
лишь...
— …проводником, — озвучил я пришедшую на ум догадку.
Трайн бросил на меня взгляд, удовлетворённо кивнул и
пояснил:
«Пламя Отца Кузницы горит в наших душах, Благородный
Венатор! Даже после смерти оно с нами... до самого конца!»
Знали ли Заебос и Агарес, что они создали и передали в руки
Бессмертным с моей помощью? Скорее всего, Герцог не в курсе, но вот
Генерал... он видел и знал гораздо больше, чем кто-либо другой.
И если ранее я считал, что мне просто повезло с Бессмертными и
их кузницей, то теперь осознавал, какое именно сокровище приобрёл
мой род и я лично.
Когда молот достаточно раскалился, Трайн вытащил его и понёс на
свою наковальню. Ему не нужны были щипцы, которыми пользовались его
братья в работе со мной. Он взял Дагахар голой, мать его,
рукой!