Разобрался с замком — он оказался с
электронными кнопками, но пальцы сами набрали комбинацию, затем
отодвинул задвижку.
На пороге стоял роскошный мужик лет
тридцати пяти. Ростом он был на полголовы выше меня — хоть я сам
думал, что роста немаленького. Ничего себе дядька вымахал. Тоже
рыжий, только с короткими волосами и короткой, «пиратской»
бородкой. Со здоровенным шрамом через всё лицо. Кожаный плащ,
перчатки без пальцев, чёрные очки — внушающий тип, в общем.
Дядя по-хозяйски отодвинул меня в
сторону и закрыл за собой дверь, решительно вышел на середину
комнаты, огляделся.
— Так ты тут не один? — негромко и
мрачно осведомился он.
— Нет, — ответил я. — Тут еще
Семецкий.
— Семецкий? — недовольно скривив
бровь переспросил дядя. — Это тот самый?
— Сосед, — кивнул я.
Дядя чуть ли не впервые объявился у
меня в апартаментах, до того он тут не изволил появляться.
— И где он? — угрюмо спросил дядя. —
Семецкий?
— В туалете.
— Там? — дядя указал пальцем на
дверь туалета.
В этот момент в туалете как раз
послышался звук смыва.
— Ага. Сосед, значит… — пробормотал
дядя, снимая с перевязи под плащом компактный пистолет-пулемет с
огромным глушителем на коротком стволе и всаживая в дверь туалета
короткую, почти бесшумную очередь.
За дверью взвизгнул пробитый пулями
Семецкий, а я даже рта раскрыть не успел.
Звук выстрелов был негромким, но в
ушах у меня зазвенело, снова застучало по голове. Бом, бом,
бом!
Дядя подошел к простреленной двери
туалета, осторожно открыл, заглянул внутрь. Кровь потекла через
порог на пол комнаты. Семецкий был безнадежно мертв.
— Извини, парень. Не повезло тебе, —
пробормотал дядя, меняя магазин в пистолете-пулемете, — Если уж
начал заметать следы, делай это тщательно.
И в следующее мгновение я разбил
стул об его голову.
Дядя, как подкошенный, свалился на
пол.
Я бросился на него сверху, выдернул
пистолет-пулемет из его рук, нажатием кнопки сбросил магазин,
передернул затвор, выбросив патрон, досланный в ствол, и швырнул
машинку куда подальше, за кровать. Дядя попытался схватить меня за
кисти рук, я пробил локтем ему в верхнюю челюсть, прямо под нос,
чтоб побольнее!
— Ты зачем это сделал, скотина? —
заорал я, от души пробивая его хуком слева. — Ты его убил! Ты моего
друга убил, тупое животное!
— Охренел! — просипел дядя, роняя
капли крови из носа. — Родную кровь пустил! Ты на кого руку поднял,
ублюдок?