– Я вот что хотел тебе сказать. Вернее, попросить.
– О чём? – заинтригованно выдохнула Снежка.
Он опять некоторое время молчал, как будто собирался с мыслями.
– Ты вот что... Ты не влюбляйся в Гурова, – выдавил он наконец из себя. – Нет, я понимаю, что это практически невозможно, но хотя бы постарайся продержаться подольше. Понимаешь, в него многие влюбляются. И потом страдают. Кто-то – меньше, кто-то – больше. Но ты, я прошу тебя, постарайся удержаться!.. А чего ты улыбаешься? Что в этом смешного?
– Ты прямо как моя мама! – прыснула Снежка. – Думаешь, если мне понравилось, как он поёт, так я уже всё, потеряла голову, да? Я, между прочим, не за тем из дома уехала, чтобы в кого-то влюбляться! Я работать хочу!
– Работать будем, конечно, – кивнул он. – Ты не подумай, я это так, на всякий случай, предупредил тебя просто. Потому что видел уже многих, которым эта любовь не принесла ничего хорошего.
Неясная грусть в его голосе заставила её спросить:
– Ты имеешь в виду... кого-то конкретно?
Орлов задумчиво кивнул.
– У Андрея была девушка?
– У него батальон девушек был! Просто я вспомнил одну... Такая красивая была, яркая.
– И её звали Риммой? – вспомнив фотографии Вадима, спросила Снежка.
Орлов бросил на неё удивлённый взгляд:
– Причем здесь Римма? Это совсем другая тема. Девушка эта – гитаристка из другой группы, такой же почти, как наша, только тематика выступлений немножко иная. Хотя, может, вернее сказать, что она была гитаристом. Эта своеобразная девчонка предпочитала одеваться как мальчик и вести себя соответственно. Никому и никогда она не уступала в споре, не проявляла слабостей, даже улыбку себе не позволяла почти никогда. И волосы свои красивые, светлые, как у тебя примерно, отрезала почти под корень. Знаешь, я её мало видел, но очень хорошо запомнил. Такое не забывается. Резкие, порывистые движения, обломанные ногти, сигарета в руке... И упрямые, дикие глаза! Многие, кто её впервые видел на сцене, и впрямь не сразу догадывались, что перед ними девушка, а не парень! Андрей звал её «мой Гаврош».
– И долго они встречались?
– Почти год. И знаешь, как она переменилась за этот период? Как-то сразу стало понятно, что её необычный облик – только маскировка. Вроде защитного панциря у черепахи. А под ней – нежная, ранимая натура. Талантливая девочка, которая сама замечательно пишет стихи и песни, мило улыбается и даже поёт глубоким, приятным голосом. Андрей уговорил её петь... у него какая-то странная идея, чтобы все его друзья обязательно пели. На концертах или для себя, но пели. Он считает, что это лучший способ выразить себя.