— Пошел вон, — устало пробормотал Радмир, осел на топчан и подтянул ведро с водой ближе к себе.
— Не прогоняйте, пожалуйста, — вдруг очень тихо просипел мальчишка, чумазый, грязный, но с огромными глазищами, — Иначе меня убьют.
— Не свалишь, убью я, — прошипел сквозь зубы Радмир, неловко смывая кровь со своих рук. Пока что конечности двигались плохо, но двигались.
— Не убьете! — просипел пацаненок, а Радмир осекся, повел носом, взглянул на комок из костей и чумазой мордашки.
— Девчонка? Еще и с месячными? На кой ты мне сдалась? — усмехнулся Радмир.
— По законам острова вы можете взять одну наложницу, — вскинула подбородок большеглазая чудачка, — Возьмите меня!
Радмир молчал. Он мог бы прогнать чудачку, но что-то зацепило его. Мимолетное сходство. Или же просто проснулась человечность совсем не к месту и не ко времени.
— На кой хер ты мне сдалась? — уточнил Радмир.
— У вас метка. Я видела. Говорят, если она стоит, то вам не интересны другие женщины, только ваша истинная пара, — еще тише, но быстрее затараторила чудачка, а за дверью послышались тяжелые шаги.
Радмир понял, что девчонка оказалась здесь без разрешения. И как умудрилась пробраться? Вольнов не знал. Но решил, что ее умения ему точно пригодятся.
А тем временем чудачка закончила свою пламенную негромкую речь:
— Вы не тронете меня, я чувствую. А взамен я буду делиться информацией. Я многое знаю. Я помогу, обещаю, — и еще тише, едва различимо добавила: — Вы же хотите сбежать отсюда?
Дверь камеры распахнулась.
— Фома! Тебе совсем жить надоело?! — рявкнул охранник, глядя на чудачку разъяренным взглядом.
Радмир понял, что девчонку убьют сразу, как только она перешагнет порог камеры. А, может быть, и раньше.
— Не тр-р-рожь! Моя девка! — прорычал Вольнов, не повернув головы, но точно зная, что после минувшего выступления охрана трижды подумает прежде, чем возразить ему.
Тюремщик понимал, что Волк, если захочет, превратит его в груду костей за одно мгновение. Прекрасно видел, как и весь остров, как быстро он расправился с Близнецами. А ведь подыхал уже, валялся полутрупом и с трудом отражал удары. Но нет, победил в последнюю секунду, будто играючи.
Сглотнув, тюремщик прикрыл дверь и задвинул засов. Фому было не жаль. Хочет умереть от лап Волка, и пусть!
***
6. Глава 6
Божена, кутаясь в теплый платок, пытаясь спрятаться от внезапно поднявшегося ветра, смотрела на могильную плиту.