Девушка замерла, стоя у дверей в
алагуйню. Потом встряхнула головой. Глупости! У нее нет таланта к
магии и в университет ее никто не возьмет!
Ягодка приветствовала хозяйку громким
карканьем.
— Тише, тише, маленькая, — Виря
прислушалась к храпу старшего алагуйщика, сняла со стены сбрую,
погладила чешуйчатую морду ездовой рептилии и открыла загон.
Ягодка тут же начала тыкаться носом в
плащ.
— Прости, малышка, на кухню я зайти
не успела, — бормотала девушка, ловко седлая любимицу.
Алагуи были крупными четырехлапыми
зверюгами, покрытыми прочными панцирными пластинами. Панцирь диких
алагуев дополняливсевозможные шипы, а вот спина ездовых была
достаточно гладкой и на ней можно укрепить седло. Хотя алагуи
существа травоядные и довольно послушные, слушаются они только
хозяев, и вот так свести чужого скакуна было бы сложно: ящеры не
только поднимут шум, но забьют хвостом, а то и покусают. Пусть это
и не боевые породы, но за себя постоять еще как сумеют.
Затянув подпругу, Виряа взяла Ягодку
за повод, но повела не вкруг донжона к главному входу, где дежурили
стражники, а к стене, находившейся справа от господского дома. Там
таилась калитка в замковой сад. Ягодка завертела головой, норовя
ухватить аппетитный весенний листочек, но Виряа крепко держала
повод:
— Прости, подруга, надо спешить.
Алагуя разочарованно затрещала, но
продолжала послушно идти рядом с хозяйкой.
В ярком звездном свете огонёчками
блеснули инэгуйские розы.
— Если бы я могла видеть магию, —
шепнула Виряа Ягодке, — нарвала бы роз и наколдовала ураган, чтобы
выбросил корабль на берег и разбил в щепочки! Но я не могу. А
значит, придется нам с тобой скакать на побережье…
За садом была еще одна стена,
сложенная из грубого камня. Она стояла на самом краю мыса. В ней
тоже была калитка, но сторожил её только ён — охранный амулет,
изображавший лицо древнего бога Ёндола, вырезанное из опаленного
молнией дерева. Сделанные из небесного железа глаза ёна чуть
заметно блеснули, узнавая дочь хозяина замка. Амулеты лишних
вопросов не задают, и Виряа поставила ногу в стремя и ловко
вскочила на спину ящерице.
— Шац! Шац! — крикнула девочка, а
алагуя помчалась вперед по крутой горной тропе.
Мир словно туманом заволокло. Виряа не помнила, как попрощалась
с жрецом, как миновала трап и сошла на пристань. Очнулась только
рядом с тыкающейся в бок Ягодкой.