Что до господина Фицхерберта, то его больше занимал другой вопрос:
– Что это? – с тщательно отмеренной дозой презрения пополам со сдержанным удивлением поинтересовался он.
Слово «это» было произнесено тем тоном, каким порядочные домохозяйки называют дохлую мышь, принесенную очаровательным домашним Флаффи. С одной стороны, да, очевидно, что это мышь, и к тому же дохлая. С другой же, Флаффи, я поверить не могу, что ты опустился до столь низменных инстинктов!
– Это не что, а кто, – собрав в кулак всю свою выдержку и доброжелательность, ответила доктор Ульцер. По ее мнению, с куда большей доброжелательностью, чем того заслуживал сомнительный тип, вломившийся в ее дом. Она немного поразмыслила над перспективой сломать побудочную тарелку вместе с пастушкой о голову этого нахала, но потом отказалась от этой идеи. Пастушку все равно таким не проймешь. Вот ведь сотворили вещицу! – Живое существо, примерно такое же, как вы и я. К слову об этом, вам не кажется, что нам пришло время познакомиться. Знаете, когда ко мне ранним утром врываются мужчины, я обычно предпочитаю знать их имя. Вы можете счесть это женскими капризами, но такой уж я человек.
– Я сейчас умру! – громко, пожалуй, слишком громко для существа, собирающегося умирать, возопил шерстяной комок.
В сухом и чистом виде существо было, пожалуй, даже симпатичным. Что-то вроде кота, только с крыльями. Пожалуй, даже не кот, а манул. Маленький такой миленький манульчик. То есть, он был бы миленьким, если бы соизволил умолкнуть. Он, к сожалению, не соизволял.
– Кто это? – сменил вектор господин Фицхерберт. Доктор Ульцер этого еще не знала, но он всегда отличался некоторой гибкостью. Ключевое слово «некоторой». Во многом этим и объясняется его головокружительная карьера.
– Безымянная жертва репрессий и терроров, – ответило существо. – А вы знаете, что говорить о персоне в третьем лице крайне невежливо?
Господина Фицхерберта давно уже не упрекали в невежливости дважды за одно утро. Поэтому он в течение двух секунд обдумал ситуацию и принял самое разумное решение – представился:
– Дервин Фицхерберт, – сказал он настолько вежливо, насколько мог, этому неизвестному существу и полураздетой женщине. Существо у него доверия не вызывало. Женщина тем более.
– Будьте здоровы, – ответила она и, подумать только, закатила глаза.