– Господин Гультрехт ваш пациент?
– Мой, – покаялась Алита. До боли хотелось поинтересоваться, чего ради человек из органов так интересуется именно этим, ничем не примечательным пациентом, но спрашивать она не стала. Принципиально. Если захочет, сам расскажет, если нет, то спрашивать смысла нет. Из такого типа информацию можно клещами вытаскивать, и в результате только клещи сломать.
Дервин Фицхерберт между тем долил себе еще чаю, а потом, аккуратно и полностью отдаваясь процессу, размешал пустой чай ложечкой. На доктора Ульцер он почти не смотрел. Люди склонны тушеваться под пристальным взглядом, ему же было важно увидеть, ее естественную реакцию на вопросы о пациенте. Не мелькнет ли проблеск вины? Не появится ли желание что-то скрыть? О-о-о, желание что-либо скрыть Дервин Фицхерберт был способен учуять за несколько миль, как способна акула учуять даже каплю крови на расстоянии несколько сотен метров.
– Где он застрял на этот раз? – закатила глаза доктор Ульцер, никак не проявляя ни малейшей признака вины или беспокойства.
– Застрял? – вопросом на вопрос ответил Дервин Фицхерберт, поскольку он относился к той отвратительной категории людей, которые любили подобным промышлять.
– Его скрючило, и он опять застрял в неприличной позе где-то возле мэрии? Или возле особняка мэра? Как его врач, я готова дать показания, что это не протестное движение, а проблемы со здоровьем. Господин Гультрехт божий одуванчик, а вовсе не революционер, – слегка покривила душой она.
Господин Гультрехт одуванчиком не был никогда. Даже в дни далекого детства, когда он откусил три пальца няне, пытавшейся накормить его вареной брюквой. Он был скорее венериной мухоловкой. Об этом, однако, доктор Ульцер говорить не планировала. Как любой тиран, мэр Гертиновер в глубине души ужасно боялся недовольств, поэтому чрезвычайно строго относился к каждому, кто считал, что мэр Гертиновер это не лучшее, что случалось с Пюрешкой, как называли город те недовольные, кто на это осмеливался (они считали, что нынешний мэр подавляет Большую Картофелину). Навлекать на пациента неприятности Алита не собиралась, тем более, незваный гость казался ей все более и более подозрительным.
– Так из какого вы департамента, говорите? – невинно поинтересовалась она.