В
это же самое время, сидевший на троне убийственно опасный и красивый брюнет,
прищурившись и подперев ладонью резко очерченный подбородок, глядел прямо перед
собой. Несколько демонов резвились с хрупкой залётной, совсем недавно попавшей
в его владения за несовершённое убийство (её подставил мстительный призрак, но
божественная канцелярия, как всегда, в тонкостях разбираться не стала и вынесла
высший приговор).
Новенькая
душа успела изрядно примелькаться адским служащим. За какие-то пару суток Люцифер
получил множество предложений одолжить данную человечишку для вполне конкретных
утех.
Владыку
не привлекали слабые души: шикни — развеются, а потом погрязай в бюрократии.
Однако, сам не зная отчего, он взял под своё крыло невинно осуждённую, стоило
той оказаться в Аду. Опекал, оберегал, позволил себе прислуживать без всяких
условий.
Впрочем,
столь странная благотворительность испарилась быстро и, скуки ради, вняв
мольбам подданных, он позволил парочке винторогих созданий и одному личному
другу позабавиться с залётной. Сделал ставку на поднятие своего паршивого
настроения. Только жертва вместо того, чтобы наслаждаться моментом столь явного
к себе интереса, до невозможности яростно сопротивлялась. И это не смотря на
налитый кровью член, врывающийся в чрезмерно растянутый рот, тогда как другой существенно
растянул её намного ниже.
Мычание,
дёрганье в желании освободить грубо заломленные за спину руки, начавшие
покрываться синяками — раздражающая и отнюдь не веселящая Люцифера картина.
Почему,
спросите?
Владыка
Преисподней не такой садист, каким было принято его считать. Иногда и на него
находила блажь: хотелось романтического флёра и полной взаимности, пусть даже выступая
в качестве наблюдателя. А тут одна паршивка своим отчаянным сопротивлением портила
всю картину. Вместо стонов наслаждения и просьб ещё, она брыкалась, когда
могла, и пыталась укусить благодетелей — особенно член одного из них, облюбовавший
её рот.
«Чего
ершится? Любят столь полно и откровенно. Чего ещё надо? Что за люди пошли? К
ним со всей страстью, а всё ни то! — раздосадованный Владыка почесал щёку,
продолжая наблюдать представление с усиливающейся апатией. — До мелкой не доходит,
что своей агрессией и неуважением к нуждам ближних, она подписывает себе
смертный приговор? Для вида постони, чего стоит? В пояснице прогнись, задок
оттопырь, чтобы другим удобней было, а затем глазки закати в экстазе и бёдрами
повиляй. Неужели сложно? Себе удовольствие и других порадуешь. Прими столь щадящие
адские развлечения, раз Небеса напортачили и сослали в Преисподнюю. Зачем окружающих
злить? — Люцифер чуть прищурился, заинтересовано подавшись вперёд. — Или не
только злить?»