Около часа мы наслаждались комфортом
езды по ровной поверхности. Но вскоре Николай Петрович дал знак, и
мы свернули на едва заметную тропу, уводящую в густой лес. Здесь
уже не было ни каменной кладки, ни ухоженных обочин. Копыта лошадей
утопали в мягкой лесной подстилке, ветви деревьев цеплялись за
одежду. Воздух наполнился запахом хвои и влажной земли.
Так, петляя между могучими стволами,
мы углублялись все дальше в чащу, навстречу нашей цели.
* * *
Лес расступился, словно занавес,
открывая взору небольшую поляну. Воздух здесь был густым и тяжелым,
будто насыщенный невидимым туманом, который, казалось, приглушал
все звуки. В центре поляны мерцала полупрозрачная пелена – прорыв
между мирами, переливающийся всеми оттенками сумерек.
Вокруг прорыва, словно часовые у
врат в неизвестность, расположились имперские солдаты. Их
начищенные до блеска нагрудники тускло отражали мерцание разрыва.
Мечи были наготове, но сейчас царило зловещее затишье – ни одного
неупокоенного не было видно.
Николай Петрович спешился первым,
его движения были четкими и уверенными, как у человека, привыкшего
командовать. Остальные последовали его примеру. Я почувствовал, как
Сол и Нокс внутри меня напряглись, словно хищники перед
прыжком.
Командир имперского отряда,
коренастый мужчина со шрамом, рассекающим щеку, отдал честь Николаю
Петровичу. Его глаза, видавшие немало битв, были настороженны.
— Прорыв стабилен, господин. Уже
больше трех часов с той стороны никто не приходил, все спокойно.
Ждем ваших указаний, — доложил он, голос звучал хрипло, но
уверенно.
Николай Петрович кивнул и повернулся
к Софье:
— Софья Григорьевна, приступайте к
стабилизации прорыва.
Софья достала небольшой кристалл,
мерцающий голубоватым светом, словно кусочек звездного неба. Она
подошла к пелене прорыва и начала выполнять сложные пассы руками,
держа кристалл перед собой. Воздух вокруг заискрился, будто
наполнился крошечными светлячками, и пелена стала более плотной и
устойчивой.
— Готово, — сказала Софья, убирая
кристалл. Её лицо было слегка бледным от напряжения. — Прорыв
останется стабильным в ближайшие трое суток.
Евгений нервно хмыкнул, его
веснушки, казалось, стали ярче на побледневшем лице:
— Надеюсь, нам не придется торчать
там несколько дней. У меня билеты в театр на послезавтра.