Владимир на мгновение замер, глядя
на свое отражение в зеркале. Печальные мысли о родителях и тяжелом
бремени ответственности грозили захлестнуть его, но юноша усилием
воли отбросил их. Сегодня не время для грусти, напомнил он себе.
Сегодня день, который изменит его жизнь навсегда.
Одеваясь, юноша поймал себя на
мысли, что прямо сейчас истекают последние часы, когда он полностью
принадлежит самому себе. Скоро в его голове поселится кто-то еще, и
как это изменит его жизнь, оставалось только гадать.
Спустившись вниз, Владимир увидел,
что вся семья собралась проводить его. Тетя Лена, Степан, Ангелина
Николаевна и Егор – все они стояли у входа, глядя на него с смесью
гордости и тревоги.
– Ну что, молодой господин, –
проговорил Егор, открывая дверь кареты, – готовы отправиться
навстречу судьбе?
Владимир глубоко вздохнул и
кивнул:
– Готов, Егор. Поехали.
Он обнял тетю на прощание, кивнул
остальным и забрался в карету. Егор взял поводья, и магически
улучшенные кони тронулись с места, унося Владимира навстречу новой
жизни.
Глядя в окно кареты на удаляющееся
родовое поместье, Владимир не мог отделаться от мысли, что когда он
вернется, все будет уже совсем по-другому.
Дорога в Тулу оказалась не столько
долгой, сколько утомительной. Несмотря на идеально ровное полотно
имперского тракта, поддерживаемого усилиями магов земли, и мягкое
покачивание магической кареты, к концу путешествия моя голова
гудела, как церковный колокол в праздник. Видимо, сказывалось
напряжение перед предстоящим ритуалом.
Наконец, впереди показались стены
Тулы. Город встретил нас шумом, гамом и запахом, в котором
смешались ароматы свежей выпечки, конского навоза и чего-то
неуловимо магического. Я высунулся из окна кареты, жадно вдыхая
воздух большого города и разглядывая снующих туда-сюда людей.
– Эй, молодой господин, не
вывалитесь! – добродушно окликнул меня Егор с козел. – А то
придется объяснять вашей тетушке, почему наследник рода Шаховских
прибыл на ритуал с разбитым носом.
Я фыркнул, но послушно убрал голову
обратно в карету. Последнее, что мне сейчас нужно – это опозориться
перед церемонией.
Карета плавно катилась по идеально
ровным улицам Тулы, лавируя между пешеходами и повозками. Я с
интересом разглядывал витрины лавок, вывески трактиров и снующих
туда-сюда горожан. Кто-то спешил по своим делам, кто-то праздно
прогуливался, наслаждаясь теплым летним днем.