Я старался соображать быстро и холодно. Людей, работающих на
Мариуша Златара — много, если провалимся сейчас — Смерть просто
найдёт ещё одного. А вот шанс немного вызнать что-то о своих врагах
дорогого стоит.
Надо разговорить их, пока держится маскировка… причём как-то
так, чтобы они не «убрали» и не «заткнули».
— Твои права, дядя, тебе разъяснят в Отделе, — шагнул ко мне
чекист в кожанке. — Что-то непонятно?
— Вот пусть Отдел у себя и командует! — искренне возмутился я. —
Вы ворвались в мой дом, чёрт побери! У вас хоть есть обыск?
Удостоверения? Откуда я знаю, вдруг вы никакие не отделовцы, а
простые налётчики!
Если возмущаться так, как это делал настоящий Степан Илларионыч
— орать про заплаченные деньги и качать права — то меня быстро
сбагрят куда подальше, как это с настоящим Илларионычем сделал
Смерть. А что, если упирать на законность? Старые чекисты уважают
правила и порядок.
Или нет.
— Налётчики?! — бесцветное лицо чекиста слегка посерело (будь он
живым, пожалуй, это был бы пунцовый оттенок. —Ты кого налётчиком
назвал, контра недобитая?..
Он двинулся ко мне с явно нехорошими намерениями — но в этот
момент второй нахмурился и махнул рукой, останавливая его.
— Макаров. Не надо.
— Чего?! Да он нам всю засаду сорвёт…
— Во-первых, без него «рыбка» не появится, — твёрдо пояснил
усач. — Во-вторых, «рыбка» может появиться тут с минуты на минуту,
и вряд ли ты хочешь устраивать шумные разборки.
— Да какие разборки! Плазменная клеть, и вот он уже лежит на
кровати в виде аккуратного тихого тельца…
— А в третьих, — с нажимом произнёс усатый, повышая тон, —
нравится тебе или нет, но гражданин Бельский задал совершенно
законные вопросы.
Макаров фыркнул.
— Гражданин Бельский, — усатый повернулся ко мне, — я приношу
вам извинения за неприятную ситуацию, но дело важное и срочное. Вы
можете помочь поймать опасного преступника, а можете
воспротивиться, и тогда мы поступим так, как предложил мой
товарищ.
Он вынул откуда-то из-под длиннополого пальто удостоверение с
печатью Отдела. «Севостьянов, Демьян Спиридонович, уполномоченный
оперативный следователь…»
— Может быть, для вас это дело и важное, — ворчливо заявил я,
привставая на подушках. — Но при чём тут я? Разве я не имею право
принять гостя в своём доме? Не имею право выставить из него тех,
кого я не приглашал?