И одна из теней по болоту
Нарезала вкруг них вензеля:
То плюгавенький Огр средь растений
Путь к добыче прокладывал сам.
Подошел он, дрожа челюстями
И хихикая глупо под нос,
Стал детишек щипать он за щёчки
И обнюхивать начал детей,
А потом он своими руками
Привязал к ним бамбуковый трос
И повел по тропинке средь ночки
К одинокой берлоге своей.
Тут заплакали Табия с Вахшей,
Пожалев, что не слушались мам,
Что так настрого им запрещали
Убегать из деревни одним.
Говорили им мамочки: в нашей
Жаркой Африке мелким детям
Людоеды всегда угрожали,
Деток жрали хлебалом своим.
Вдруг кусты зашуршали у тропки,
Где тащил двух детей людоед,
И из джунглей огромная львица
Вышла к ним в элегантном прыжке.
Задрожал людоед, сел на попку,
Спрятал голову в драный свой плед,
И хотел уже в льва превратиться,
Но упал, получив по башке.
Львица цапнула трос из бамбука,
Вместе с парой детей и Огра,
И с тропы прямо в лес потащила
Эту связку она, не таясь.
Дети плакали, Огр же - ни звука
Не издал, ибо был до утра
Без ума, без сознанья, без силы -
В общем, к львице попал он во власть.
А когда она их дотащила
До реки, что по джунглям текла,
Превратилась она в негритянку
Восемнадцати где-то годков.
Красотой она их покорила,
Ведь красивою девой была,
Уложила детей на лежанку
И отвесила Огру пинков.
Огр очнулся и телом тщедушным
Задрожал, увидавши её:
Бормотать начал он уверенья,
Не хотел что вредить никому,
Что он будет предельно послушным,
И исправит злодейство своё,
Только даст пусть Бастет позволенье
Сохранить свою жизню ему.
"Назовись" - ему дева сказала,
И ответил ей Огр: "Бармалей"
Назвала меня мама когда-то
Потому что родился худым.
В это время она развязала
От веревок несчастных детей
И дала им плодов от батата
И кокосов дала она им.
Табита и Вахша под пальмою сидят,
Мне и Бармалею слёзно говорят:
Тётя-тётя львица,
Дядя людоед,
С нами вам возиться
Смысла вовсе нет.
Мяса с нас немного,
Кости лишь одни:
Вмиг протянешь ноги
От такой возни.
Вахша и Табита смотрят спод бровей,
Я им улыбаюсь, плачет Бармалей.
Плачет и рыдает хилый людоед.
Кроме мелких деток пищи ему нет.
Братья его огры всех грызут подряд,
Голод им не страшен, правду говорят.
Жалко мне немного
Бедного огра,
Ведь ему съестного
Сложно выбирать,
Но детей на блюде
Хрен я дам схарчить.
Это все же люди,
Им ведь жить и жить.
Бармалей рыдает: голодно ему.
Он не ел неделю в злом своём дому.