— Ты совсем! Это не смешно, где мои вещи?
— Я же сказала, в окно выкинула.
Выкинула в окно? Мою сумку, где лежали документы, кошелек и пачка денег, которую мне дал Валиев?
— Дура.
Я выдрала подушку у Надьки из-под головы и ударила ее этим ортопедическим чудом.
— Там деньги и документы.
— Какие у тебя там деньги?!
— Идиотка.
На волне злости я не раздумывая открыла окно и выбросила туда коробку с Надькиной косметикой.
— Лейкина, ты… ты…
Голубцова вскочила на ноги и метнулась к подоконнику.
— А что? Разве там было что-то ценное?
— Ну все, готовься, это война, — злобно выплюнула Надя и побежала к двери. Я ринулась за ней следом.
К счастью, общага открыта до двенадцати и нам без труда удалось пронестись мимо вахты.
Мы чуть ли не наперегонки бежали на другую сторону корпуса, а когда добрались до нужной точки, Надька кинулась к разбитой коробке со своими склянками.
— Ты хотя бы представляешь, сколько эти румяна стоили? А пудра? А духи?
— А ты хотя бы представляешь, что было в моей сумке?
Я дернулась в сторону и подобрала свою пропажу, на которой уже была с мясом выдрана молния. Внутри валялись тетради, жвачка, косметичка и шнур от зарядки.
Кто-то спер даже мой адаптер. О кошельке можно вообще не говорить.
Сто тысяч. Хорошо хоть паспорт на месте.
Теперь Марк точно от меня не отстанет. Придется брать деньги из накопленных, снимать со счета…
Из-за своей глупости я теперь в минусе на сто тысяч рублей. Да как же так?
Понимание того ужаса, в который я угодила, приходит не сразу. Я вполне спокойно поднимаюсь на четвертый этаж, захожу в комнату и снимаю кроссовки.
Сумку все еще прижимаю к груди. Сажусь на кровать, но собственного присутствия в комнате не ощущаю. Мыслями я далеко за гранью нашей вселенной.
Телефон снова пиликает. Вздрагиваю, сжимая его в ладони.
Я ошиблась, до этого мне пришло оповещение от МЧС. Зато сейчас действительно написал Марк.
«Я приехал».
— Да чтоб ты провалился, — всхлипываю и засовываю сумку под кровать.
Надька сидит за столом и квохчет над своей коробкой с разбитой косметикой.
— Ты за это ответишь, Лейкина, — шипит мне, когда я прохожу мимо.
— Правда? А может, ты? У меня из-за тебя сто тысяч украли.
— Че ты гонишь!
— Я сегодня со счета сняла, хотела внести за обучение, — сочиняю на ходу.
Надя поджимает губы. Видимо, все еще думает, верить мне или нет.