Когда это было? Где? В снах?..
Лед заполнил весь мир. Да, наверное,
эти беспокойные голоса приснились ему. Так же, как небо, ветер и
море. Их никогда не было.
И никогда не было этих глаз…
…Глаза появлялись редко. Они всегда
молчали, теплые, глубокие. Чисто-голубые, как несуществующие цветы
из несуществующих снов.
Очень грустные. Очень знакомые.
Когда они появлялись, лед начинал
таять, шипя, как разъяренная змея. Боль в мертвеющем сердце
становилась чуть слабее…
Он тянулся к ним, тянулся отчаянно,
всем своим существом. Тянулся, как к единственной надежде. Тянулся,
чтобы утешить, защитить, спасти.
Тоска в этих глазах разрывала ему
душу.
Но как только ему удавалось
приблизиться хоть на вздох, начинался кошмар.
Печаль в голубых озерах стремительно
превращалась в боль, в страдание. В агонию. Они наполнялись
слезами, и с каждой слезинкой из них вытекала жизнь. Теплые капли
мгновенно превращались в кристаллы льда. Лед покрывал все
хрустальным крошевом, и родные глаза медленно стекленели,
останавливались.
Кажется, он рвался к ним, бился в
ледяных тисках, но серые иглы не пускали, раздирали грудь… Он
кричал, но из горла не появлялось ни звука…
Он закрывал глаза, призывая холод,
медленно цепенея, чувствуя, как ледяная паутина медленно ползет по
венам к сердцу. Он ждал смерти.
Смерти не было.
Ничего не было.
Только лед…
– Лорд Кунсайт.
Этот голос… Снова призраки?
– Лорд Кунсайт, вы меня слышите?
Сквозь мутную пелену появляются
глаза. Не те глаза, другие. Эти тоже похожи на цветы…
фиалки. Да, они назывались фиалки…
– Лорд Кунсайт, отзовитесь!
Следом за глазами проступает тонкая
фигурка. Хрупкая, детская. Темные волосы. Кто?
– Я пришла за вами, лорд
Кунсайт.
Кунсайт? Это… его имя. Да, он успел
забыть, но это его имя! Кто это?
Он замечает длинное древко,
зеркальное лезвие немыслимой остроты. Что-то мелькает в голове.
Коса… Смерти?!
О Небо, неужели… Наконец-то.
– Ты… пришла убить меня?
Тихий смех. Теплый.
– Нет, милорд. Вернуть к живым.
Лезвие со свистом падает, рассекая
ледяной панцирь в пыль. Детская ладошка в перчатке тянется к
нему.
Он не двигается. Сначала он должен
узнать…
– Она… Те глаза… Она мертва?
Девчушка улыбается. Будто хорошо
понимает, о ком речь.
– Она жива, милорд.
– Ты… отведешь меня к ней?
– Да, милорд.
Он протягивает руку, касается
маленькой ладони. Горячей. Очень горячей. Пламя вихрем пролетает по
венам, прогоняя лед. Это больно, но он рад этому. Это означает, что
он жив.