Штурм начался неожиданно. Сначала небо прорезали вспышки световых ракет. За несколько секунд всю площадку перед входом в пещеру заполнили огромные десантники. Но мы не слоховали, отреагировали вовремя, плотным огнём отразили нападение и в буквальном смысле слова смели первую волну нападавших с площадки. Особенно страшный урон наносили наши с Эдом крупнокалиберные пулемёты, от мощных пуль которых фашистов не спасала их хвалёная броня, рассчитанная в основном на тепловое оружие. Беспощадные пулемётные пули буквально разрывали тела штурмующих в клочья.
Под прикрытием моего пулемёта Эд умудрился послать несколько точных очередей в зависший над нами десантный крейсер. Сдетонировал навесной ракетный боекомплект крейсера и аппарат разлетелся вдребезги. Площадку перед входом завалила груда развороченных обломков и множество обгорелых и обугленных человеческих тел. Стоял такой невыносимый запах обгорелых человеческих останков, что нам пришлось, что бы ни задохнуться, рискуя оказаться заваленными огнём с «вертушек» спешно расчищать площадку перед входом в пещеру. Фашисты не замедлили этим воспользоваться. Несмотря на всю осторожность, мы потеряли несколько ребят и оказались в опасном положении – ещё одной атаки наша группа могла не выдержать….
Сначала была яркая вспышка. Потом чудовищный грохот…. И всё кончилось.
***
Когда я очнулся, пещера исчезла. Кровь горячими гудящими волнами пульсировала, раскалывая голову на множество обжигающих нестерпимой болью осколков. Всё тело невыносимо болело и ломило. И эта боль разрывала, казалось каждую молекулу, каждый атом обожжённого и израненного тела.
Я лежал прикованный наручниками к металлическому каркасу нар в крохотном, едва освещённом пространстве, напоминающем скорее могильный склеп, нежели тюремную камеру. Какое-то время я пытался освободиться от наручников, но скоро оставил это бессмысленное занятие.
Где ребята, Эд, Елена? Что с ними? Живы ли они?..
Время остановилось. В этой мрачной темнице оно словно
сделалось чем-то совершенно не нужным и, даже, бесполезно-
бессмысленным символом существования всего живого. В этой камере реальность заканчивалась. Где-то в другом мире, в другой реальности пролетали минуты, проходили часы, протекали сутки, а здесь царствовал бесконечный временной ноль….