Неожиданно от придорожных кустов отделилась четвероногая фигура. Это был Предатель.
– Далеко ли, уважаемые? – спросил он с усмешкой, когда собаки остановились напротив него.
– Сам-то как думаешь? – недовольно произнёс Фашист.
Предатель многозначительно улыбнулся и, слегка понизив голос, сказал:
– Тут и поближе что покушать найдётся.
Обжора подскочила к Предателю.
– Что? Где?
Предатель кивнул в сторону.
– Кусты рябины видите? Щас из-за них сотня килограммчиков выкатится.
Какие килограммчики? Почему и с чего это вдруг они выкатятся? Естественные, казалось бы, вопросы, однако никто из оголодавших особей Предателю их не задал – просто все бросились бежать по дороге туда, где к ней вплотную подступали кусты рябины. Предатель же, довольно улыбающийся, остался стоять на прежнем месте. А когда из-за кустов рябины показался Таракан, выкатывающий на дорогу мотоцикл, Предатель укрылся за одиноко растущей у самой дороги берёзкой.
– Вот гады! – прорычал Таракан, обнаружив бегущих в его сторону собак, и поспешно поставил мотоцикл на подножку. Затем он нагнулся и вырвал из-под коробки передач прикреплённый к ней скотчем пистолет.
Фашист, нёсшийся впереди всех, затормозил всеми четырьмя лапами и выкрикнул:
– Атас! Подстава!
Обжора, Сплетница, Турист и Лежебока также резко остановились.
– Я знала! – взвыла Сплетница.
– Я же уже настроилась! – с отчаянием простонала Обжора, изумлённо уставившись на Таракана, целящегося в неё из пистолета.
– Уходим по одному! – прокричал Турист и метнулся в сторону.
Остальные, кто мгновенно, а кто и с некоторой задержкой, то есть уже после того, как зазвучали выстрелы, бросились врассыпную.
За несколько секунд до того, как зазвучали выстрелы, Мать сделала шаг в сторону от лежащего на лесной полянке Спецназа и проговорила:
– У меня дети, мне некогда твои раны зализывать.
Пять минут тому назад она нашла Спецназа около покрытой мхом валёжины, оказала первую медицинскую помощь и помогла перебраться на эту полянку, прогреваемую почти прозрачными лучиками солнца.
– Да заживёт, как… – Спецназ покосился на резаную рану на своём правом боку. – Заживёт, в общем. Кровь ты почти остановила. А то что…
Спецназ замолчал и принялся считать зазвучавшие в отдалении выстрелы.
– Что это? Ты слышал? – обернулась к нему Мать.