«Какой ужасный итог войны… – подумала девушка – и какое нелепое было начало»…
Обер-церемониймейстер громко и торжественно объявил:
– Посол Ривенделла – лорд Брандбретила, владыка Тауримлада с дочерью. Грянули фанфары, и высокие парадные двери медленно распахнулись, показав строгое убранство тронного зала. Под величественные звуки музыки Глир-Асгарнаур и Мизандель вошли внутрь. Белый трон стоял на возвышении в центре огромного помещения. Высокие стрельчатые потолки поддерживались двумя рядами резных колонн. Солнечный свет, проникая в узкие окна, прочертил на гладком пакете яркие полосы.
Пройдя две трети зала, эльфы остановились.
– От лица лесного народа приветствую вас, король Элендил, – посол Ривенделла склонился в почтительном поклоне – я уполномочен заверить Ваше Величество, в нерушимой дружбе между нашими…
– К чему эти высокопарные речи…– раздался громкий властный голос – Я рад снова видеть тебя, Глир, мой старинный друг.
Сидевший на троне высокий бородатый мужчина порывисто встал, и, спустившись с возвышения, обнял эльфа.
– Ты как раз вовремя. В ближайшее время мне потребуется твой совет – произнес король доверительным тоном, положив руку эльфу на плечо – в приграничных территориях активизировались орки. Их шайки бесчинствуют на дорогах Удуна и Западного Нурнена. Чтобы пресечь разбойные нападения мы предприняли две карательные операции против орков. Орки – подданные Темного Властелина, и находятся под его защитой. В ближайшее время мы ожидаем посольство Мордора с ультиматумом.
– Посол Мордора – «Голос Саурона» – громогласно объявил обер-церемониймейстер.
– Вот видишь, началось… – король поднялся на возвышение и занял место на троне.
Глир-Асгарнаур и Мизандель встали справа у подножия трона.
Под звуки фанфар опять распахнулись церемониальные двери, и на пороге возникла высокая черная фигура.
«Ну и страшилище…» – подумала Мизандель, сморщив носик, когда посол Мордора приблизился.
Голос Саурона был одет в черный балахон с накинутым на голову капюшоном. Большую часть лица его закрывала покрытая мордорскими письменами черная стальная маска, с тремя большими и шестью малыми рогами. Прорезей для глаз и носа не было, и открытым оставался только рот и подбородок.
– Мой господин Саурон приветствует вас… – и посол выдавил гримасу, которая, по его мнению, должна была означать улыбку. Неровный безгубый рот, покрытый коростами, растянулся, обнажив два ряда грязных гнилых зубов.