– Тварь!
Ребята притихли, Дашка безразлично кинула.
– Хорошо… – И все: Санечки не стало – крикливый карлик за толстым стеклом. Ребята здесь, а он там. Фома пинает гитару, шипит протяжно: «Козлище»! Пацаны тащат его за куртку и опрокидывают рядом с Бяшей. Он плачет…
Дашка собрала мелки; сдув песчинки, отряхнула с альбома воду; грифель не потек. Мокрющий пес скулит из-под бурундуков. Попрощалось солнце, огромный зрачок закатился за край. Ветер легко пронзил плотную вязку свитера. Дашка упаковала сумку, подошла к «столу», нашла стаканчик с водкой и лихо замахнула – впервые в жизни. Легче не стало, тошнотворная сивуха попросилась обратно. Сомов сунул в руки бутылку «Юпи»:
– Запей! – Дашка послушалась.
– Нормально?
– Угу.
– Точно? – Сомов заглянул в лицо.
– Да, нормально, – Дашка шмыгнула носом. – Спасибо, Дим.
– Пожалуйста, – буркнул тот. – Голову запрокинь!
– А?..
– Кровь, – Сомов протянул грязную салфетку. Ее перехватила Фома и намочила в море.
– Ну, Дуся! – она оглянулась на Саню, не глядя, умыла Дашку, попыталась оттереть свитер. Серые волокна впитали кровь – без пятна не обошлось. Остыв, подметила. – На вампира похожа.
– А?..
– Стой так, еще намочу. – Ленка побежала к воде. Дашка покосилась: подруга проваливалась на шпильках, но умудрялась делать это элегантно. Вернулась. – Кому сказала, не шевелись! – Фома стерла капельки с подбородка. Вода холодная, колючая. – На, приложи к переносице.
– Угу.
– Полное «угу», дураки влюбленные.
– Сама ты…
– Да, знаю я – вырвалось. – Ленка приобняла за плечо. – Сумасшедшая ты, Дуся. – Дашка не обиделась… Праздника, как такового, не стало: пробовали раскачаться – натянутое хихиканье радости не принесло. Постепенно курс раскололся на крошки – по темным углам, да по домам. Фома предложила Дашке:
– Ко мне?
– Не-а, я домой, – Даша качнула головой в сторону вокзала.
– Акстись, Дуся! – электрички до десяти, – Ленка продемонстрировала часики.
– На троллейбусе – «шестерка» до двенадцати.
Город расцвел огнями, будто фотография салюта, самородком пылал кинотеатр «Океан». Под фонтаном пунцово светились стопари автомобилей – шел съем. Страсти выползали из дневных приютов.
– Доиграешься, – покачала головой Ленка.
– Кому я нужна? – удивилась Дашка, показала разбитый нос.
– Знаешь, Дуся, даже некрофилы бывают…
– Дура! – засмеялась Дашка; Ленка увернулась от сумки. Ребята бойко собрали мусор – объедки в урну, бутылки оставили бомжам. Наконец, Громыко скомандовал: