– Ты о чем? – страха не было. – Если
о музыке, то сегодня отстой включают. Леха Мутный кассеты принес, а
у него в коллекции что попало. А если о Веронике, то выбирай
выражения…
Телохранители коротышки словно по
команде рассеялись полукругом, блокируя нам пути к отступлению.
Будет драка. Как и в прошлый раз, и не важно, ловко я ответил
покрасневшему от злости Ромахе или неразборчиво мямлил… Тогда я
убежал и от страха заблевал крыльцо клуба, пока Дюшу держали, а
мелкий бандит что-то сально выговаривал Веронике. Как же я хотел
забыть этот день, когда все разрушил… Но сегодня ведь можно
по-другому?
– Я не понял, босота, ты че к моей
биксе лезешь? – Ромаха продолжал словесные игры, пытаясь понять,
почему его больше не боятся.
Я на самом деле не боялся и смотрел
на мелкого гопника с высоты своих ста восьмидесяти трех.
– Сдалась мне твоя бикса, я их в
хозяйстве не применяю, – парировал я, а потом все же попробовал
решить дело миром. – Я вон с друзьями на танцы пришел, но программа
на любителя, решили не задерживаться. Так что извини, нам пора.
Из клуба как раз доносилась
«Хуторянка», которую местный диджей посчитал неплохой танцевальной
композицией. Интересно, как быстро Ромаха придет в себя? Раз, два,
три…
– Стопэ-э! – с выпученными глазами
протянул гопник и попытался встать у меня на дороге.
– Отвали, – сказал я и небрежно
отодвинул коротышку в сторону.
Для Ромахи это оказалось сродни
глубочайшему душевному оскорблению, и он окончательно слетел с
катушек.
– Руки от меня убери, петушара! –
завопил он и в следующий миг замолчал, хватаясь за разбитый
нос.
Я не стал мудрствовать лукаво и на
инстинктах просто зарядил ему джебом в лицо. Раз уж я знаю, чем все
кончится, то почему бы не начать первым? Вышло легко и точно, как
на тренировке. Ромаха пошатнулся, растерянно захлопал глазами, а
его группа прикрытия разом забыла, что делать дальше. Не привыкли,
что кто-то может ответить?
– А теперь послушай меня, ушлепок, –
я сделал подшаг к хлюпающему носом мелкому бандиту и схватил его за
грудки. – Забудь о Веронике. Максимум можешь с ней здороваться и
улыбаться. А если еще раз назовешь ее биксой или еще как-нибудь –
пеняй на себя. Разукрашу так, что родная мать не узнает. Теперь
пошел отсюда!
Я с силой оттолкнул гопника от себя,
он попятился и, не удержавшись, грохнулся задницей на запыленный
асфальт. Один из дружков бросился ему помогать, остальные начали
что-то причитать о «беспределе». Так, а пока они заняты… Я
повернулся к Веронике и увидел на ее лице неподдельный ужас.
Подошел и твердо обнял девушку за плечи, прижав к себе, чтобы
успокоилась. Дюс же просто стоял столбом, не понимая, что произошло
и как получилось, что грозный Ромаха, грязно ругаясь, отряхивает
испачканные штаны и куртку. Кепка укатилась к вытоптанному островку
перед исцарапанной лавочкой, еще один гопник услужливо подобрал ее
и вернул пульсирующему от злобы вожаку.