Шанчу
намного крупнее всех виденных прежде селений. Похоже, многие из
тех, кто покинул родные места, осели здесь. А кто-то, быть может,
пустился дальше по реке в поисках нового дома – вплоть до самой
столицы.
Я неспешно
брожу по людным улицам портового города. Несмотря на обилие народа,
отголоски войны то и дело звучат в обрывках разговоров. Впрочем,
большинство поглощено своими повседневными заботами.
Проходя
мимо доски объявлений, невольно цепляюсь взглядом за потрёпанную
листовку с портретом человека, удивительно похожего на меня самого.
Угрюмая и неумело нарисованная физиономия глядит искоса, будто
художник намеренно пытался придать ей устрашающий вид, но вместо
этого вышло нечто уродливое.
А
почему меня разыскивает стража?..
Воспоминание резко обретает чёткость, демонстрируя
залитого кровью пожилого мужчину.
Правильно, я же нагрешил, когда убил того
мздоимца-чиновника Харисса в столице… Он приворовывал средства,
направленные на снабжение доблестных Теней. Импульсивность, даже
глупость, но я не смог пройти мимо. Заставил его ответить за всё, и
вот результат… К счастью, после нашего откровенного разговора
государь обещал снять с меня все обвинения. Нужно только выполнить
его поручение, делом доказав, что я достоин
прощения.
Рядом с
доской обнаруживается таверна, а возле нее – шумный забулдыга
крайне сомнительного вида, чей запах ничуть не уступает жалкому
облику. Он назойливо пристает к двум дамам. Сами женщины тоже
выглядят порядком потрепанными жизнью, но все же намного опрятнее
своего навязчивого собеседника.
Их длинные
одежды искусно разрезаны в нужных местах, позволяя как скрыть, так
и продемонстрировать отдельные элементы внешности – явно, чтобы
набить себе цену. Этот прием выдает в них жриц продажной любви.
Впрочем, даже они не заслуживают столь назойливого
общества.
– Да говорю
же, есть у меня деньги! – выпивоха старательно обшаривает карманы,
не пропуская ни единого. – Щас, девки, погодите! Я хорошо
заплачу!
– Эй,
приятель, – окликаю я его, приближаясь с листовкой, зажатой в моей
руке.
Бродяга
оборачивается, мигом ощетиниваясь.
– Это ты
мне, оборванец?! – угрожающе стискивает он кулаки.
Да уж.
«Голодный тигр смеётся над тощим волком», как говорила моя
матушка.
На себя
бы посмотрел для начала.
–
Уважаемый, – улыбаюсь я, изо всех сил стараясь дышать
пореже.