-А если серьёзно? Я ведь уже выросла, и тебе не надо мне ничего
объяснять, - Тис встала с корточек и теперь упиралась бедром о край
стола.
-С чего вдруг такие разговоры? - Данте подозрительно выглянул
из-под журнала. - У тебя кто-то есть и ты так завуалированно
спрашиваешь моего совета?
Тисифон покачала головой, внимательно всматриваясь в глаза отцу.
Тот слегка прикрылся журналом:
-Меня пугает твой взгляд. Ты что-то задумала?
-Ну хватит юлить, пап! - девушка состроила жалобную мордочку,
прекрасно зная действенность этого метода. - Неужели это из-за
меня?
Но вопреки обычному, Данте расфокусировано посмотрел куда-то
сквозь нее. Будто что-то вспомнил, и его затащило в дебри разума.
Даже жутко слегка.
-Или... Все дело в моей матери? - Тис не была уверена, стоит ли
ей это начинать. Она никогда не интересовалась этой темой и не
затрагивала. Но сейчас... Ей казалось это важным, что-то внутри нее
отчаянно хочет знать.
-Я не хочу об этом говорить, - равнодушно проговорил полудемон,
возвращаясь к своему занятию.
-Но я хочу!
Теперь они смотрели друг на друга. Данте холодно и безучастно,
Тисифон твердо и с напором.
Это вмиг переросло во что-то болезненное для девушки. Раньше,
она даже не осознавала, как ранил ее этот вопрос.
Сперва она хотела просто поинтересоваться, намекнуть,
поспрашивать. Вдруг для Алекто это односторонне, но вот вырвалось у
нее это. Заговорила про женщину, которая родила ее, но никогда не
была частью ее жизни. И казалось бы: зачем тогда? Для той женщины
Тис никто. Если она вообще еще жива. Но будь она среди мертвых, ей
бы сказали. Правда же?
От реакции отца, на то, с каким равнодушием он смотрит, как
жестко рубит этот разговор, было почему-то обидно. Губы
превратились в тонкую бледную полоску, а кулаки сжались сами.
-Разве я не имею права знать о ней? - в ее голосе начинает
проступать злость. - Я ведь... Ничего о ней не знаю!
Данте отложил журнал на край стола, поставив локти и сцепляя
пальцы в замок. Он смотрел в сторону, не поднимая взгляд.
И молчал.
И это молчание причиняло больше обиды, чем отговорки. Ему есть,
что рассказать, но он даже не пытается сгладить углы!
Никто из них не заметил, что в дверном проёме стоял Вергилий и
внимательно наблюдал. Слегка прищурившись.
Быть может стороннему человеку не понять, но старшему брату
прекрасно видно, в какой дикой панике сидит его младший. А от ужаса
язык проглотил.