Это как жевать шаверму в зале музея,
глядя, например, на брюлловский «Последний день Помпеи».
Администратор подозвал официанта, и
тот с поклоном предстал передо мной, сверкая любезной улыбкой.
— Добрый день, сударь! Могу ли я
предложить вам меню?
— Благодарю. Пока что для меня
просто кофе. Черный, предельно крепкий, без сахара.
— А для вашего спутника? — официант
взглянул на охранника, который не пожелал садиться за стол и теперь
изображал восковую фигуру.
— Спутнику не положено, — улыбнулся
я. — Но ваша помощь непременно понадобится, когда ко мне
присоединится дама.
— Как пожелаете, сударь.
Я взглянул на часы, но это было не
обязательно: только что выстрелила пушка на Петропавловской
крепости, ознаменовав полдень. Старая, еще петровская, традиция. И
удобно.
У меня завибрировал телефон — я так
и забыл включить звук после заседания Совета. На экране высветилось
имя Оксаны.
— Слушаю.
— Мне что, прямо наверх идти? —
удивленно спросила девушка, перекрикивая уличный шум. — Я не нашла
тебя на первом этаже.
— Разумеется, на второй, Оксана
Вадимовна! Я уже жду.
На первом открыли
пекарню-кондитерскую, где тоже можно было взять кофе и сесть за
микроскопический столик у окна. А заодно накупить пирожных и хлеба.
Но по булочным ее пусть однокурсники водят. У нас — нормальная
встреча. И вообще, даме ютиться на жердочке у стеночки не
положено.
Наконец, в проеме показались сначала
рыжие кудри Оксаны, а затем она сама — запыхавшаяся и явно
смущенная. Администратор тут же подошел к ней и после пары фраз
проводил гостью ко мне.
— Здравствуй, — я поднялся из-за
стола, приветствуя девушку. Журналистка тут же сняла с плеча
увесистую сумку и вздохнула с облегчением.
— Здравствуйте, Алексей Иоаннович. —
Она уставилась на охранника. — Это с вами?
— Не это, а господин Мясоедов,
Оксана Вадимовна.
— А ему можно…
— Обсудим без деталей.
Девушка кивнула и опустилась на
стул, что я отодвинул. Тут же возник официант и подал ей меню.
— Голодна? — спросил я.
— Не завтракала.
— Тогда заказывай все, что
понравится.
Оксана вытаращилась на меня как на
сумасшедшего.
— Алексей, ты цены видел? — шепнула
она. — Нет, я понимаю, что ты из богатой семьи, но это уже за
гранью добра и зла! Рубль за кусок тортика?
— Это очень вкусный тортик, —
улыбнулся я. — А еще ты сидишь за столом, за которым некогда обедал
сам Грибоедов.