— Потому что прошло семнадцать лет. Он другой человек. Ты не
знаешь, что он...
— А ты знаешь? — Лика прищурилась. — Мам, ты же с ним не
общалась все эти годы. Или общалась?
— Нет! Конечно, нет!
— Тогда откуда тебе знать, какой он? — логика железная, не подкопаешься.
— Я уже решила. Я хочу его увидеть.
Вечером вернулся Сева. Пьяный. Шатающийся. Запах алкоголя
смешался с чужими духами — тяжелыми, приторными.
— Саша, где ты была? — голос заплетающийся, в глазах
бессмысленная агрессия.
— На работе. В салоне красоты, если ты вдруг забыл.
— Не ври! Тимирязева увидела и все? Сразу вспомнила
молодость?
Желваки заходили по его лицу. Руки сжимались и разжимались.
Он приближался, и от него несло перегаром.
— Сева, ты пьян. Иди проспись.
— О чем вы говорили? О чем?! — он схватил ее за плечи,
встряхнул.
— Отпусти меня!
— Папа, что ты делаешь?! — Лика выскочила из своей комнаты.
— Не смей маму трогать!
— А ты заткнись! — рявкнул Сева. — Тебя вообще не
спрашивают!
— Ты мне никто! — зеленые глаза дочери полыхнули ненавистью.
— Понял? НИКТО! Я тебя ненавижу!
— Лика! — Саша попыталась встать между ними.
— Сотри помаду, хочешь, как мама твоя... — прошипел Сева.
Пощечина прозвучала как выстрел. Саша ударила с такой силой,
что у самой заболела ладонь.
— Собирай свои вещи и уходи! Немедленно! Я не хочу тебя
больше видеть!
Сева приложил руку к щеке, в глазах мелькнуло что-то похожее
на отрезвление.
— Саша, я...
— ВОН!
Из комнаты Богдана выглянула встрепанная голова сына.
— Что здесь происходит?
— Папа уходит от нас, — сухо сказала Лика. — Навсегда.
Богдан посмотрел на отца долгим взглядом не по годам мудрого
ребенка.
— Мама, тебе помочь ему собраться? — спросил он спокойно.
Когда Сева ушел, хлопнув напоследок дверью, дети подошли к
Саше. Лика обняла за плечи, Богдан молча взял за руку.
— Мама, мы выросли! — сказала дочь тихо. — Я все понимаю.
Отец мерзко поступил. Ты заслуживаешь счастья.
— Не любишь ты его, — добавил Богдан неожиданно. — А еще он
мозгами до сих пор деда и бабушки живет. Подумай о себе хоть раз в жизни, мам.
Саша смотрела на своих детей и понимала: они уже не дети.
Когда это случилось? Когда она проглядела момент их взросления?
— Я хочу увидеть родного отца, — повторила Лика решительно.
— И ты мне поможешь. Или я сама его найду.