Она вышла
из подъезда, а я поднялся к нам на этаж, где Галия до сих пор
чихвостила обескураженного Ивана за бестактность и бесцеремонность.
Он только что от неё узнал, что Ксюша и Рамаз давно расстались и,
похоже, чувствовал себя последним хамом. Во всяком случае, рука с
сигаретой у него заметно подрагивала.
Галия
высказала ему всё, что о нём думает и с гордой осанкой скрылась у
нас в квартире.
– Видишь,
как бывает, – развёл я руками, глядя на соседа.
– Я ж не
знал, – оправдываясь, ответил он, заметно протрезвев. – Что же ты
не сказал?
– Ну, а
зачем я буду говорить, если ты не спрашиваешь? – поднялся я к нему
на несколько ступеней. – Вы же расстались… К чему мне рану
бередить?
Он кивнул,
согласившись со мной, и прикурил ещё одну сигарету.
– Что там
на раскопках? – решил я отвлечь его.
– Всё.
Закончили, – ответил он. – Ребята наши попросили оставить им там
палатку на новогодние праздники, хотят там молодёжной компанией
Новый год встречать.
– Холодно,
наверное, будет, – удивился я.
– Здрасьте,
– недоумённо взглянул он на меня. – Там же печь!
– Точно!
Вот они себе устроят там отдых на природе на три дня! Щедрый
подарок ты кому-то устроил.
– Да ладно,
пусть молодёжь отдыхает, – махнул Иван рукой, словно говоря – мол,
пусть, хоть, кому-то будет хорошо.
Ну а что
поделать, дружище? – подумал я. – Сейчас, скорее всего, в твоих
отношениях с Ксюшей ничего уже не исправить. Да и ты действуешь
так, чтобы она, несмотря на беременность, не жаждала иметь с тобой
ничего общего… Обиделся, дело понятное, но надо как-то повзрослее
все же…
Понимающе
похлопал его по плечу и пошёл домой.
А у нас дым
стоял коромыслом, женщины что-то парили, жарили, пекли.
Предпраздничная суета наполнила дом. Заразился от всех атмосферой
ожидания чего-то чудесного. В семнадцать лет это совсем несложно,
гормоны зашкаливают, и радоваться так легко, когда ничего не болит,
не ломит, не ноет… Чего же не верить в чудеса?
В большую
комнату на завтра уже притащили откуда-то ещё один стол. Там уже
стояли тарелки, стаканы, бокалы, вилки, ложки.
– Завтра
останется только табуретки принести, – сказала Анна Аркадьевна,
взглянув со счастливой улыбкой на Загита, и тот с готовностью
кивнул. Ну, ясно, откуда стол!
Зазвонил
телефон, и он взял трубку.
– Доча,
тебя к телефону, – заглянул он в нашу спальню, где Галия с Ириной
Леонидовной занимались малышами.