И если я когда-нибудь напишу мемуары
обо всем случившемся, на них тут же будет поставлен гриф "ОГВ"
(Особой Государственной Важности), высший уровень секретности,
допуск к которому в сталинском СССР дает сам нарком. Если не усатый
Вождь самолично. Хотя книга вышла бы, смесь фантастики с боевиком.
Первое очевидно, ну а второе, с учетом того, что мы устроили
фашистскому флоту. А вы думаете, мы демократы-"общечеловеки" какие,
чтобы остаться в стороне? Когда наших бьют?
Мы попали сюда в страшное для этой
истории время. 3 июля 1942 - в день падения Севастополя. А немцы
рвались к Сталинграду. Мы пришли на Север, когда наши союзники
после гибели ими же преданного конвоя "PQ-17" хотели прекратить
поставки по самому короткому и выгодному для СССР пути, боясь
"угрозы немецкого флота" во главе с "Тирпицем", а фашистский линкор
"Шеер" пытался пиратствовать в нашем Карском море. И мы вломились
во все это, как слон в посудную лавку - атомный подводный крейсер
проект 949А с полным боекомплектом, против кораблей минувшей войны,
это страшно - нас не видят, а мы далеко слышим всех, без промаха
стреляем с запредельных дистанций, и уходим на огромной скорости,
скрываясь на немыслимой для этого времени глубине. Где "Адмирал
Шеер", в нашей истории погибший под американскими бомбами в мае
сорок пятого в Киле - сдался в плен, стоит сейчас в Архангельском
порту, в ожидании ремонта. Где его родной братец, "систер-шип"
"Лютцов" - потоплен возле Нарвика вместе с крейсером "Кельн" и
тремя эсминцами. Где наконец Сам, великий и ужасный "Тирпиц",
пугало Арктики, которого боялся весь британский флот - ржавеет
сейчас где-то на дне Норвежского моря, вместе с крейсером "Хиппер"
и еще четырьмя эсминцами. А уж что мы устроили фрицевским
субмаринам - сплошной "бермудский треугольник" в наших водах, не
умеют еще в этом времени лодки стрелять по лодкам торпедами под
водой - а мы можем! И обстановка сейчас, на северном морском театре
- боже, спаси кригсмарине, потому что никто больше помочь не в
силах!
(прим - подробно о тех событиях,
см. в предыдущей книге, "Морской Волк")
А теперь мы возвращаемся домой. Хотя
дома тут у нас пока нет. Глаз привычно высматривает знакомые
ориентиры, и не находит - устье Северной Двины, очертания берегов
те же, а вот все постройки, сооружения отсутствуют, картина до
нашего рождения, и всех в экипаже, и самого "Воронежа",
построенного здесь, на "Севмаше", но в восемьдесят девятом. А
сейчас сорок второй, шестнадцатое сентября. Бои в Сталинграде, под
Синявином, под Ржевом. И ничего пока еще не ясно.