В назначенный час, зал в "длинном
доме" стал заполняться офицерами люфтваффе, в парадных мундирах, со
свеженадетыми наградами. Стол был уже накрыт, и очень богато: в
сорок втором Германия владела всей Европой, и фюрер, и рейхсмаршал
Геринг не скупились на своих воинов. Тем более, что на войне так
мало радости и веселья, так оттянемся же, камрады, по-полной, до
утра? Были и женщины-связистки, из "вспомогательного корпуса", хотя
и в малом числе. Была музыка, и берлинское радио, и пластинки. Что
еще нужно для счастья, человеку и солдату?
И вдруг все взлетело - сразу, в один
момент. Яркая вспышка, и дом просто разлетается в стороны,
превратившись в тучу горящих обломков. У нескольких меньших домов
обрушило стены, снесло крыши, возникли пожары, целого стекла в
радиусе полукилометра не осталось ни одного. Исчез узел связи, в
отличие от Хебуктена находившийся в этом же доме, в торце, под
штабом, исчез и штаб с канцелярией и дежурным, на втором этаже.
База Банак мгновенно потеряла весь свой летный и штабной состав, а
также начальство технического. Из ста сорока семи человек, которые
находились в зале, восемьдесят девять погибли на месте, более
тридцати получили такие ожоги, что вряд ли проживут больше
нескольких дней, и лишь несколько счастливчиков, выброшенных
взрывной волной в окна, отделались контузией, переломами и
порванными барабанными перепонками. На зенитной батарее в сотне
метров, осколком в голову убило часового.
Никто не увидел "Гранит", идущий к
цели быстрее собственного звука. Зенитчики слышали, уже после
взрыва, какой-то странный шелестящий гром, совершенно не похожий на
знакомые им самолеты. Но что это могло быть, кроме крупнокалиберной
бомбы, сброшенной кем-то с невероятной точностью и удачей - алярм!
- и все батареи открыли бешеный огонь, будто желая поджечь облака.
Что привело лишь к пустой трате боеприпасов.
И никому, когда как-то наладили
связь, не пришло в голову уведомить командование кригсмарине
(вернее, уже СС-ваффенмарине), о возможной вражеской активности.
Бомбардировка авиабазы - а флотские-то здесь при чем?
В результате, на конвое, идущем в
Петсамо, никто не подозревал о какой-либо опасности, сверх обычной
угрозы атаки одиночных подлодок.
От Советского Информбюро 12
октября 1942
В течение ночи на 12 октября наши
войска вели бои с противником в районе Сталинграда и в районе
Моздока. На других фронтах никаких изменений не произошло.