В октябре на Севере темнеет рано.
Нет, тоже можно, летать и бомбить, первые самолеты вешают "люстры",
в свете которых цель видна почти как днем - а можно и вслепую, все
равно вылет будет засчитан, вон в прошлую зиму, если считать по
отчетности (и наградам), сколько вылетов и сколько бомб пришлось на
Москву, так выходит совершенно жуткая цифра, камня на камне там не
должно остаться, тут и ежу понятно, что из этого следует вычесть
упавшее на окрестные леса, болота и деревни, ведь нет дураков
погибать, десять процентов потерь за вылет от русской ПВО, это
вчетверо выше чем при налетах на Лондон летом сорокового, так зачем
лезть под огонь русских зениток и атаки истребителей, кто проверит,
куда в действительности высыпали бомбы, жизнь-то ведь одна? Которой
хочется насладиться после победы, когда Рейх будет править
миром.
Но все же, ночью летали реже. По
крайней мере, пока считали господство в воздухе своим. А уж по
такому поводу, воздержаться от полетов, было свято!
Банак, как и Хебуктен, был когда-то
норвежским аэродромом. Эти норвежцы имели довольно развитую
аэродромную сеть - что неудивительно, для страны, одной из первых в
мире сформировавших военно-воздушные силы, за два или три года до
начала той, первой Великой Войны. Но вот числом норвежская авиация
была весьма невелика - и немцам, пришедшим на Банак в сороковом,
пришлось основательно потрудиться, расширяя его инфраструктуру.
Орднунг! - все везлось из Германии, типовые ангары, емкости для
топлива, сборные щитовые домики для личного состава. Домиков было
несколько, но один выделялся размером, и двумя этажами: там
располагался штаб с канцелярией, а внизу был большой зал, для
официальных мероприятий и торжеств, совсем как "длинный дом"
викингов, где они пировали всей дружиной. К нему примыкали дома
поменьше, одноэтажные, жилье пилотов и техсостава; казармы охраны и
зенитчиков располагались поодаль. Торжество касалось только летных
экипажей, ну еще самой верхушки техсостава, и конечно же, штабных.
Охрана бдила, как положено, несли вахту зенитчики возле батарей
тяжелых ахт-ахтов и скорострельных флаков, наготове были
прожектора, на полосе стояла дежурная пара "мессеров", в минутной
готовности к взлету. Несли службу часовые на блокпостах у всех
въездов на базу, на пулеметных вышках, у складов боеприпасов и ГСМ.
И стояли "юнкерсы-88" в капонирах, выдерживающих даже близкий взрыв
бомбы - после невероятно успешного удара русских бомбардировщиков
по Хебуктену, этой мере уделялось особое значение..