Смуглый паренек в комбинезоне техника как раз менял табличку на
двери этого кабинета. Старая, с надписью: "Капитан Бурцев" лежала
на полу. На той, которую техник привинчивал к двери, значилось:
"Капитан Можаев".
В кабинете Виталий надолго не задержался - вчерне ознакомился с
кадетами-кандидатами, подобрал хвосты по прошлым делам, заменил
погоны на парадке (звездочки, по одной на каждом, казались
непривычно большими), а перед самым выходом помедлил, взглянул на
пустующий второй стол в кабинете и подумал: "Скоро тут поселится
молодой. Такой же, как я девять лет назад".
Второй молодой поселится в соседнем кабинете, у Коли Доронина...
или как там его скоро будут звать?
Из скупых и официозных личных дел трудно было почерпнуть
что-либо важное. Все десять кадетов потенциально были хорошими
инженерами и недурными пилотами - ну так по этим критериям их и
отбирают в кандидаты. Виталию предстояло за две экзаменационные
недели изучить всю десятку вживую и выяснить кто годен к службе в
R-80, а кто нет, и из тех, кто годен, выбрать двоих лучших. Задачка
простая только на первый взгляд.
В подобных размышлениях Виталий вернулся к себе на пятисотку,
запросил взлет и вскоре отбыл на Землю. Подмывало снова засесть за
личные дела, но немного поколебавшись он решил, что строить
впечатление о людях заочно - гиблый номер. Лучше увидеть кандидатов
вживую, а потом уж сверять личные впечатления с личными делами.
Поэтому Виталий ушел в ангар и время перелета Луна-Земля
потратил на то, чтобы вынуть из своего глайдера резервный грузовой
контейнер и смонтировать на его место дополнительное пассажирское
кресло. Забирать-то ему предстояло двоих, а глайдер штатно был
сконфигурирован двухместным.
Как раз успел: утерев пот со лба, он поспешил в рубку. Посадку в
автоматическом режиме все равно спокойнее наблюдать за пилотским
пультом - это вам любой космолетчик скажет.
А уж сотрудник R-80 - в особенности.
Пятисотку Виталий оставил в карантинной зоне, чтобы без помех
стартовать на глайдере прямо с палубы, не теряя время на блошиные
прыжки к общим стартовым ромашкам и на утомительные переговоры с
диспетчерами. Когда он взлетел, на графике кто-то недоуменно
поинтересовался:
- Кто это там у нас такой красивый в карантине взвился?
Резервные стартовые коридоры в данный момент были свободны -
Виталий был не дурак, чтобы взлетать, не убедившись в этом. Однако
для старта большинству пилотов все равно требовалось добро от
диспетчеров.