Толпа взревела.
Тарханец атаковал первым. Подлетел,
заплясал. Парировать стремительные выпады оказалось непросто, но
Вепрь справлялся: уворачивался, отбивался, намеренно разрывая
дистанцию. Сталь звенела. Удары сыпались один за другим. Саблекрут
метил в корпус: рубить сверху он не мог — рост не позволял. Зато
гад на редкость ловко нырял под клинок и достать его никак не
получалось. Здоровяк тем временем подбирался сзади, осторожно
ступая полукругом. От широкого лезвия секиры отражались солнечные
блики.
Ближе, ближе, ближе, ближе…
Мощный замах, и Вепрь резко дёрнул в
сторону. Как раз в тот момент, когда тарханец рванулся вперёд,
ощетинившись саблями…
Сталь рассекла плоть. Тёмная кровь
закапала на раскалённый песок, и Здоровяк рухнул, как подкошенный.
Сперва на колени, потом мордой в землю. Секира шмякнулась
рядом.
Зрители повскакивали с мест, вопя от
восторга: вот это зрелище! Союзник убил союзника!
Вепрь встретился взглядом с уцелевшим
противником. Тарханец сощурился, крутанул саблю на запястье и
ринулся в атаку со скоростью молнии.
Он почти его достал. Почти. Вепрь
отскочил в последний момент, развернулся и обрушил град ударов
сверху, вынуждая саблекрута уйти в оборону. Тарханец пятился.
Отбивался. Пару раз порывался контратаковать, но Вепрь пресёк эти
попытки несколькими яростными выпадами. Он пёр на тарханца,
грамотно используя рост, вес и мощь, и теснил бедолагу к краю
ристалища. Лишённый возможности маневрировать, саблекрут вскинул
клинки и, скрестив лезвия, захватил летящий меч в ловушку. Знатный
приём. Мало кто владел им так же искусно. Рывок, и Вепрь остался
без оружия: меч отлетел в сторону и упал на песок. Тарханец зловеще
улыбнулся… и тут же получил кинжал в бочину. Вепрь всадил нож по
самую рукоять, для верности повернув в ране. Саблекрут захрипел,
захлёбываясь красными пузырями. Ноги его подогнулись. Вепрь без
лишней спешки обошёл истекающего кровью тарханца, подхватил меч и
одним ударом снёс противнику башку. Обезглавленное тело мешком
повалилось на песок.
Толпа возликовала. Зрители кричали и
пронзительно свистели, сунув в рот мизинцы, кидали на песок бляхи,
медяки и гнутые тарханские полумонеты.
— Молодец! — Торговец мясом выскочил
на ристалище. — Смотри, как они тебя любят! — Он вдруг нахмурился.
— Это ещё что?