— Слышал.
— У нас тут хоть и не Ледовитый океан, но тоже всякие акулы
встречаются.
О всяких акулах я и думал, идя коридорами Спорткомитета. Оно,
конечно, я как бы в противоакульей клетке, запросто ко мне не
подступишься, а всё же страшно. Вдруг цепь, удерживающая клетку,
оборвётся, и она, клетка, ухнет в бездну вместе со мной? Или особо
рьяная акула мордой раздвинет прутья клетки?
Страшно-то страшно, но вида не подаю. Акулы, что морские, что
сухопутные, чужой страх чуют, от чужого страха наглеют.
Нет, не дождутся.
Я шёл, ордена тихонько позвякивали — плащ я оставил в гардеробе,
здесь он и летом работает, — шёл и подзадоривал встречных: а ну,
возьми меня!
Но встречных было мало, а если и попадались, то мелкие,
норовящие проскользнуть неприметной мышкой, уставясь себе под ноги,
чтобы ненароком не увидеть лишнего. Такие, значит, теперь здесь
порядки.
В кабинете Миколчука, кроме хозяина, присутствовали ещё двое.
Одного я знал, Виглоушина, а другой был неведом. Он, впрочем, сидел
в стороночке, всем видом показывая, что здесь его роль крохотная,
«кушать подано», не больше.
Посмотрим, посмотрим, какое кушанье подаст сей человек
эпизода.
Поздоровались. Обменялись приветствиями. И — к делу.
Открытие матча состоится двадцать первого сентября, в пятницу,
на сцене театра «Веселый медведь», Западный Берлин. Дистанция —
двадцать четыре партии, для победы Карпову необходимо набрать
двенадцать с половиной очков, мне же, чтобы сохранить звание,
достаточно свести матч вничью, то есть набрать двенадцать очков
ровно.
Ладно, это не новость. Регламент известен был год назад.
— Команда Советского Союза утверждена, — начал по бумажке
Виглоушин. — Руководитель делегации товарищ Миколчук, технические
сотрудники товарищи Иванов и Запорожский, двое переводчиков,
кандидатуры которых уточняются, тренерская группа — гроссмейстеры
Ефим Геллер, Тигран Петросян и международный мастер Нодирбек
Нигматов, медико-биологическое сопровождение — Ольга Стельбова и
Надежда Бочарова. Никого не забыл? — оторвался от листка
Виглоушин.
Я хотел было сказать, что забыли меня, но не сказал. Понятно же,
что Виглоушин именно этого и ждал, и заготовил остроумную, по его
мнению, реплику. Так вот, обойдётся.
— Что ж, я рад, что все мои пожелания выполнены, — ответил
я.
Пожелания касались шахматистов — Геллера, Петросяна и Нигматова.
Мне нужна свита, ведь именно свита играет короля. Скажи мне, какая
у тебя свита, и я скажу, какой ты король. Матч длится долго, и
потому крайне важно, чтобы рядом были люди, с которыми спокойно.
Психологическая совместимость, как на полярной станции. С Геллером
и Нигматовым я уже работал, с Петросяном же, надеюсь, тоже
сойдемся, мы знакомы, хоть и не близко.