Вяземский перестал удивляться и просто быстро черкал карандашом
в блокноте.
-Заодно надо убедить, особенно славян, что их главный друг и
защитник находится на востоке. При этом необходимо вбивать клинья
между венграми и славянами с валахами. Ибо за последние десятилетия
накопилось немало противоречий между этими народами. Мы должны
пойти дальше и сделать их непримиримыми. В Трансильвании и делать
ничего не надо. Там сами венгры оказывают нам помощь, угнетая
валахов по языку и преследуя православную веру. То же самое должно
произойти в Богемии, Моравии, Банате, Каринтии и Хорватии через
несколько лет, – делаю глоток воды и продолжаю, – Следующим шагом
должно стать национальное возрождение и борьба за автономию. Да,
нельзя даже намекать об отделение от Вены. А вот вбить в тамошние
общества мысль о необходимости частичной независимости, в первую
очередь культурной и экономической, просто необходимо.
Делаю ещё небольшую паузу, оглядывая чиновников. Но оба молчат и
не собираются задавать уточняющие вопросы. Значит, продолжим.
-Далее, местная знать и промышленники сделают всё сами. Лет
через десять-пятнадцать они поймут, что глупо делиться с
австрияками или венграми деньгами и властью. Будет ли потом война,
мятеж, а может, революция – неважно. Мы подорвём Австрию изнутри, и
её развал станет делом времени. Вена может залить кровью непокорные
провинции, но это будет Пиррова победа. Насилие и жестокость только
приблизят развал империи Габсбургов. Ведь ничего иного, кроме
онемечивания и угнетения иных конфессий, нежели католичество, они
предложить не могут. Вернее, все народы, кроме немцев, должны
думать именно так. Даже если я ошибаюсь, то эта зловонная держава
ослабнет и уже не сможет вести независимую политику. Как можно
воевать и думать об экспансии, если у тебя в тылу тлеет огонёк
недовольства, грозящий перейти в открытый мятеж? Ваша задача –
разработать детальный прожект, который возглавит тайный советник
Вахромеев. МИД, военные и любые иные ведомства окажут вам полную
поддержку. Главное – держите всё втайне, даже от самых
высокопоставленных чиновников. Мы не станем извещать о нашей
задумке даже канцлера.
После ухода Вяземского и Вахромеева я некоторое время сидел в
полной тишине и обдумывал разговор. Даже меня немного зацепило
поветрие, вызванное преклонением перед Европой. Мол, как бы чего не
вышло, вдруг на нас обидятся. И вообще, надо вести себя так, будто
мы больше европейцы, нежели жители Франций с прочими Голландиями.
Раз австрияки не хотят соблюдать соглашения, а англичане готовы
устроить пакость в любой момент, то пусть получат обратно сторицей.
Благо у меня хватает знаний из будущего, пусть и теоретических, как
разлагать общество и народ противника.