Солнце еще не проснулось, а вот Вивьен снова не спалось. Устав без толку вертеться в постели, она со вздохом встала и выглянула в окно — на знакомый с детства сад. Мокрые ветви деревьев поникли, трава успела пожухнуть. Солнца можно было не ждать.
Она вновь залезла под одеяло.
Марианна вышла замуж, и теперь Вивьен не было никакой необходимости думать о том, как бы уберечь младшую сестренку от бед. Им вернули титул и имение, и теперь не было никакой необходимости зарабатывать себе на пропитание. Да что там, не было необходимости стирать, готовить или мыть посуду — даже одеваться помогали камеристки.
Вивьен, звавшаяся ныне графиня Рендин, Марианна и ее новоиспеченный муж, лорд Эдвард Орен, по-прежнему жили в особняке, принадлежавшем в прошлом семье Рендинов, а затем унаследованном милордом от отца — там, где привык жить Эдвард, оборудовавший здесь алхимическую лабораторию. Король приказал возвратить имущество Рендинов их старшей дочери, Вивьен, но после всех переживаний (о которых можно прочитать в моей книге «Влюблен без памяти». — Прим. авт.) она попросила сестру и зятя не оставлять ее одну хотя бы в первое время.
Но скоро, скоро молодожены переедут в собственный дом Орена, и это правильно: у них своя семья. Графиня должна будет их отпустить. Чем она станет занимать себя тогда, если ей даже сейчас не спится — верно, от безделья? Книгами, вышивкой? Балами, которых она терпеть не может, визитами к представителям высшего света, которые вряд ли ее примут?
У нее появились деньги, доход от земель Рендинов. Теперь она ни от кого не зависит и никому не нужна.
Короткая стрелка часов наконец доползла до восьмерки. Вивьен дернула за шнурок, вызывая горничную. Хотя в детстве это казалось вполне обычным делом, теперь ей претило распоряжаться другими людьми — однако наряды, положенные графине по статусу, было просто невозможно надеть, зашнуровать и застегнуть без посторонней помощи.
— Завтракать будете в своих покоях, ваше сиятельство? — осведомилась горничная, закончив с хитроумными завязками и крючками и уложив волосы Вивьен в аккуратную прическу.
Вив снова вздохнула. Она старалась как можно меньше лезть на глаза молодым и не напоминать им — пусть не словами, а своим видом, — о том, что им будет лучше жить отдельно, оставив ее в одиночестве. Может быть, в этом случае они побудут здесь подольше.