Я мысленно помянул чертей драных, но
о своём согласии на участие в этой авантюре нисколько не пожалел.
Выкручусь как-нибудь! Не впервой!
Так с того дня и пошло: закалка тела,
укрепление духа, отработка приказа воспламенения, удержание энергии
у солнечного сплетения, подражание манерам и выговору Лучезара.
Лучше всего дела обстояли именно с
последним. О да! Талант лицедея был у меня в крови! В остальном
тоже оказался отнюдь не безнадёжен, но и не более того. Контроль
над сгустком небесной силы упускал уже на пятом счёте, а свечные
огарки и вовсе плавились, упорно не желая загораться.
В противовес этим своим неудачам по
схеме закалки я продвигался пусть и не слишком быстро, зато
стабильно и день ото дня заходил всё дальше и дальше. Иногда
попадались площадки вроде той, что была у входа — по словам Грая
они предназначались для каких-то совершенно ненужных в моём случае
медитаций, но я всё же взял за правило задерживаться там и
переводить дух. Разглядывал сложные колдовские схемы, изображения
которых непременно покрывали в таких вот местах стены или колонны,
а заодно избавлял себя от остатков проклятий. Точнее — избавить
пытался.
Фиолетово-чёрную гадость я сжимал в
плотный шарик под правым коленом. Сумел вычистить из ауры все
призрачные отростки, а вот сердцевина зловредных чар моим усилиям
не поддавалась. Всякий раз, как подступался к ней, боль накатывала
с такой силой, что проще было отпилить ножовкой ногу.
Второе проклятие оказалось чуть менее
прилипчивым. Под натиском бушевавшей в подземелье энергии пурпур
скукоживался, и очищение от него было всего лишь сродни сдиранию с
себя кожи. Со временем в моей ауре образовался ещё один сгусток
чужеродных чар, который я намеревался слить с первым, дабы
избавиться от всей гадости разом. Грай этот план одобрил.
— Продолжай, — кивнул приютский врач
после очередного изучения моего духа. — Случай непростой, а чем
больше ослабишь связь проклятия с телом, тем проще будет от него
избавиться.
Ну я и продолжил. По мере продвижения
вглубь зала напор энергии становился всё резче и злей, и вместе с
тем она не текла от якоря, а скорее кружила вокруг него, время от
времени влетая внутрь сиявшей на полу колдовской схемы и оранжевыми
искорками уносясь куда-то вверх.
При одном только взгляде в ту сторону
меня немедленно начинало мутить, а всё кругом становилось зыбким и
нереальным, к последней площадке для медитаций я подбирался,
уставившись в пол. Энергетический шквал едва не сбивал с ног, всего
так и пропекало насквозь, но — дошёл! Справился!