Какое-то время я просто пытался
отдышаться и свыкнуться с напором силы, но лучше не становилось,
наоборот — мало-помалу стал проваливаться в забытьё.
Тогда сел ровно, и взгляд сам собой
зацепился за колонну, на которой оказался начертан очередной
затейливый рисунок. Что-то в контуре человеческой фигуры показалось
знакомым, я пригляделся и сразу на ум пришёл заляпанный кровью лист
из дома звездочёта.
Ну точно!
Один в один! Только здесь линии
провели не синие и красные, а оранжевые и чёрные. И не линии даже
это были, а стрелочки.
Оранжевые стрелки со всех сторон
проникали в тело и постепенно сливались в шесть основных, которые
уходили к пламенному шару в районе солнечного сплетения фигуры. От
него расходились четыре линии, только уже чёрные — они подобно
спицам тележного колеса, упирались в кольцом охватившую ядро
окружность. Вспомнилось невесть когда и где услышанное слово
«оправа».
Сверху к этой самой «оправе» нимбом
примыкало вытянутое полукружие. И от той, и от другого в ноги,
руки, к обеим ключицам и голове уходило по меридиану. Парные линии
сливались в единую узловую точку, и только в кистях изобразили по
ещё одной окружности с отростками-пальцами. Всего соединений
набралось тридцать шесть.
«Да это же тот самый абрис!» —
сообразил я, тут-то меня и окликнули.
— Ну наконец-то! Я совсем тебя
заждалась!
Вздрогнув от неожиданности, я
обернулся на голос и едва об удержании приказа отторжения не
позабыл: из окольцевавшей призрачный якорь вязи сияющих символов на
меня глядела Рыжуля!
6-1
Какого чёрта?!
Горло будто удавкой сдавило, не сумел
выдавить из себя ни слова.
Столько времени гнал, гнал и гнал от
себя мысли о рыжей девчонке — и вот она стоит передо мной! Совсем
без одежды!
Черти драные! Это ещё как?!
Да быть того не может!
Впрочем — этого и не было. Если грудь
Рыжули ещё худо-бедно просматривалась, то низ живота затянуло
непонятное марево, словно стыдливый художник не довёл свой
гениальный рисунок до конца. А потом девчонка и вовсе сгинула,
будто мираж.
«Чёртов девственник», — послышался
злобный шепоток, и сразу в круге возникли две безликие фигуры.
— Иди к нам, сынок! Мы так скучаем по
тебе!
Я оскалился и резко бросил:
— Снова мимо!
И тогда неведомая тварь меня достала,
подобрав отмычку и подцепив на крючок.
Торт. Мне пригрезился торт со
взбитыми сливками и восемью свечами. Тот самый, что пообещала на
очередной день рождения тётка и которого я так и не получил.