– Почему вы не хотите привести родителей? – как-то мягко и дружелюбно произнесла она.
Я люблю, когда со мной так разговаривают.
– Понимаете, – начал я, – моя мама уехала. Ирины родители не живут во Львове. Никто не знает, что она беременна. У нас только начались занятия, и мы не хотим делать аборт. Ира уже три месяца как беременна, и мы должны пожениться как можно быстрее! – кратко обрисовал я ситуацию.
Отчаянная и бесстрашная Ира стояла молча с зардевшимися щеками, смущенная и робкая.
– Ты его любишь? – неожиданно спросила директорша у Иры.
– Да, – тихо ответила.
– Он-то тебя любит, это я вижу. Приходите завтра и найдите двух свидетелей, мужчину и женщину. Взрослых. Понятно?!
«Хорошая женщина».
– Да, да, конечно. Спасибо вам большое, мы завтра будем!
Через дорогу от дворца бракосочетания удобно расположился небольшой парк имени Костюшко. Туда и побежали, нашли укромную скамью.
– Что будем делать? Где найдем свидетелей? – взволнованно спросила Ира.
Я задумался.
– Есть у меня одни на примете.
– Кто?
– Иван Сова. Он женат. Их сыну три года. Иван старше меня на четыре года. Недавно отсидел. Мы с ним давно знакомы, я думаю, он не откажет.
– А больше никого не знаешь?
– Нет. Идем быстрей.
У меня было пять рублей. Купил бутылку «Московской» и десять горячих вкусных пирожков с мясом по четыре копейки.
Сова жил в центре. Частенько он малого своего, хорошенького мальчонку, сажал на улице, клал рядом шапку, и «Гаврош» довольно быстро собирал на бутылку водки с закуской.
Дверь открыла молодая, симпатичная женщина со слегка припухшим от алкоголя лицом.
– Ой, Эдька, привет, давно не видела. А это кто?
– Привет, Клава, познакомься – это Ира.
– Здравствуйте.
– Привет, ну че стоите, проходите, Ванька дома.
Обстановка в комнате убогая. Посреди комнаты – колченогий стол с двумя стульями и табуреткой, в углу кровать с набросанными несвежими одеялами на которых игрался курчавенький мальчуган. В ногах большой кровати стояла детская кроватка. Обшарпанный старый шифоньер с двумя тарелками в нем, и в углу сундук. На столе стояла початая бутылка водки, рядом с ней шпроты, пара соленых огурцов и полбуханки черного хлеба. Сова сидел за столом в брюках, босой и в майке.
– Опа-на, кто к нам пожаловал? Композитор!
Он был из тех людей от которых пахло опасностью. С ним старались не связываться. У меня с ним проблем не было.